Наталья Нечаева - Скинхед

— Уйди! — попыталась оттолкнуть она Рустама.

— Не ломайся, — грубо ответил тот и засосал влажно и горячо освобожденную от одежды грудь.

— Не надо, — всхлипнула Валюта, пытаясь выскользнуть из-под тяжелого тела, придавившего ее к редкой влажной траве, — я замужем!

— Тем более, — оторвался от второй груди Рустам и распластал по земле ее руки.

Чем больше отбивалась и плакала Валюша, тем сильнее распалялся Рустам. Изловчившись, он сдернул с нее порванные трусики, заплел меж своих сильных локтей ее руки и ноги, полностью лишив возможности двигаться, и…

Он молотился в нее сильно, ожесточенно, будто загонял внутрь раскаленную каменную болванку, будто наказывал, будто каждым движением хотел сделать еще больнее, а она, распятая и обездвиженная, только и могла, что мотать из стороны в сторону головой, стукаясь висками об острые камешки, проступившие сквозь примятую горную траву.

— Не надо! — рыдала Валюша. — Пожалуйста!

Но над ней, заслоняя и небо, и луну, и близкие звезды, продолжало ритмично двигаться чужое жуткое лицо с закатившимися куда-то под веки глазами и страшным полуоскалом-полуулыбкой. Живой омерзительной гусеницей извивалась, грозясь соскочить и ужалить, перекушенная кровавой родинкой бровь.

— Ва-а… — исторг последний рык Рустам, напрягся, замер и обрушил на полумертвую от боли и ужаса Валюшу всю тяжесть своего тела.

Ударились о землю освобожденные от каменного захвата руки и ноги, сползло на траву насытившееся животное.

Валюта, не мигая, смотрела вверх, туда, где двоились и троились игольчатые звезды, где в траурном хороводе кружились сразу несколько черных лун. Слезы жгли поцарапанные виски, прямо возле истерзанных чужим горячим дыханием ушей надсадно и язвительно орали какие-то насекомые.

— Ну что, — приподнялся на локте Рустам, — хорошо тебе было? Знаю, хорошо. Вон как кричала! Муж-то так не может! Русские все слабаки. Поэтому вы к нам, черным, и приезжаете, да? Хочешь еще? Давай приласкай его. — Он подвинулся к Вале и сунул ей в лицо что-то мокрое, сморщенное. — Ну, пососи! А хочешь, я тебя кончу прямо в рот?

Только тут Валюша сообразила, что именно так неприятно и липко холодит ей щеку. Дикий спазм из самого нутра прошел по телу, согнув его в ломаную дугу. Она едва успела повернуть голову набок, как гортань, болезненно и неудержимо, исторгла из себя что-то обжигающе кислое, сведшее мгновенной оскоминой скулы. За первым спазмом последовал второй, потом третий.

Валюту рвало долго, горько и мрачно.

— Умойся, — брезгливо сунул ей бутылку с водой Рустам. — Вставай, в гостиницу отвезу.

Оказывается, машина никуда и не уезжала. Едва Валюша шагнула за ближние кусты, как уперлась в ее гладкий светлый бок. И водитель сидел на своем месте, надвинув на лицо широкую кепку.

В номере она приняла душ, переоделась. Аккуратно собрала вещи. На гостиничной салфетке написала два слова «Алик, прости», положила бумажку сверху одежды, застегнула молнию на сумке. Потом подошла к открытому окну, точно зная, что должна сделать. Внизу у входа в гостиницу стояла группа людей, слышались смех и голоса.

— Я не могу прыгнуть прямо на них, — подумала Валюша. — Надо подождать, пока уедут.

И села под окно на пол, вся превратившись в слух. Она не хотела потерять ни секунды после того, как наступит тишина.

Внизу заработал мотор, девушка напряглась: сейчас!

— Валентина! — громко позвал кто-то снизу. — Корнилова! Спускайся! В аэропорт опоздаем.

Уезжайте же скорее, молила Валюша. Пожалуйста!

— Валюха! — ввалился в номер Игорь Маслов. — Опаздываем! Давай сумку. Ты чего такая бледная? Перепила? Эти азербайджанские друзья своим гостеприимством мертвого ушатают!

Подхватил пластилиновую девушку под руку и потащил к лифту.

В самолете она вдруг осознала, что летит в Ленинград, а в аэропорту ее встретит Алик.

— Как? — заволновалась она. — Мне нельзя домой! Отвезите меня обратно! Нет! Лучше откройте окно! Я сама!

— Что с тобой, Корнилова? — выплыл из похмельного сна придремавший шеф. И увидев лицо Валюши, мгновенно проснулся. — Стюардесса!

— У нее температура, — растерянно показала пассажирам градусник испуганная бортпроводница. — Почти сорок один!

На руки встречающему супругу Валюшку передали практически в бесчувствии.

— Наверно, так перемена климата подействовала, — предположил виноватый шеф. — Может, сразу в больницу?

— Лучше отвезите нас домой, — попросил Алик, — у нас сосед — аспирант из медицинского.