М.К.Кантор - Учебник рисования, том. 1

- Наверное, поэтому, - спросил циничный Струев, - Мессершмитты, Сименсы и Круппы так легко находили применение деньгам?

- Указанные вами лица были поставлены перед выбором: играть вместе с миром или против мира. Но против мира деньгами не играют; деньгами можно играть только - за. А Гитлер (если вы намекаете на Гитлера) здесь вовсе ни причем.

- Акции? - спросил Струев. - Я так понимаю, что вы держите мои деньги в акциях разных предприятий. Играете на бирже? Говорите яснее.

- Вы не поняли меня. Начнем сначала. Мир - единый организм, капитал - его кровь. Капитал перемещается по артериям мира - строит машины и свергает режимы. Вот едут американские коммандос уничтожать сандинистав - это деньги едут. Но и повстанцы-сандинисты, которых они убьют, - это тоже деньги. Уверяю вас, этот локальный конфликт принес кому-то прибыль, а кто-то пожалел, что не принял в нем участия. Без капитала ничто невозможно, он есть самое ценное в мире - но только до той поры, пока он питает мир. Кровь важна для организма, пока циркулирует по артериям и венам, - вылейте ее на землю, и она станет грязью.

- Так же, как искусство, - сказал Гриша Гузкин. Он добросовестно перевел слова Оскара и добавил кое-что от себя, - искусство живо, пока влияет на современность.

- А ты, Гузкин, оказывается, на современность влияешь?

- Оскар говорит, - сказал Гриша, гордясь европейским другом и его взглядами, - о взаимосвязи вещей. Там, в России, - сказал Гриша, наклоном головы дав понять, что в России не только это не удалось, но и вообще многое скверно, - невозможно увидеть ситуацию в целом. Между нами, я спросил однажды Пинкисевича, где он держит деньги. Ты знаешь Эдика, он парень простой. В банке, говорит, держу. - Гриша посмеялся, - я показал Эдику глобус, попробовал кое-что объяснить, сомневаюсь, что успешно. Жить интересами мира! Ах, и у меня это получилось не сразу! Я, человек искусства, - сказал Гриша, - только здесь впервые почувствовал ответственность перед всем миром.

- Вы, Гриша, стали цивилизованным человеком.

- И как цивилизованный человек, - продолжил Гузкин, -.не могу замыкаться в своей скорлупе. Смотрю вокруг, - сказал Гриша, - и вижу проблемные регионы, места, где цивилизация еще не вполне торжествует. О, цивилизация придет туда! Мы не можем смириться с тем, что есть рабство, что есть тоталитарные системы. Какой же вывод? Это значит, что цивилизация будет участвовать в разработках этих мест, и туда, в эти концессии, я и вкладываю свои капиталы.

- Вы разумный человек, Гриша.

- Член цивилизованного общества. Только и всего.

- В оружие, что ли, вкладываешь? - спросил Струев.

- Не только. Я и в медицину вкладываю. Но и в оружие, да! - и Гриша, разволновавшись, повысил голос. - Почему я должен стесняться того, что поддерживаю своими деньгами ту цивилизацию, которая мне эти деньги дает? Интересно получается! Я защищаю тех, кто защищает меня. Кроме того - если уж говорить о приросте капитала, - это возможность пустить деньги в рост.

- Вы вряд ли удивитесь, Семен, - сказал Оскар, - когда узнаете, что и вы вкладываете деньги в оружие.

- Я? - спросил Струев. - Я никуда не вкладываю.

- Разумеется, за вас это делаю я. А куда еще я ваши доходы должен вложить? В кур? В зубные - ха-ха - пломбы? Что же еще даст такой хороший про цент?

- Оскар Штрассер, - сказал Гриша Гузкин, - финансовый гений. Вот человек, который из доллара всегда сделает три.

- Вы меня обижаете, Гриша. Почему же три? На первом этапе сделки три, а потом - триста. Простой пример: как продают ракеты? Продал, допустим, задешево ракеты «земля-воздух»; если сделка крупная, то можно и уступить. Поторгуешься - и уступишь. Что ж, продал ракеты дешево, бывает; я не раз попадал в такие условия, что продать надо; а вот подкрылков не продал; клиeнт - даже если не хочет, опять придет. Куда ж он без подкрылков? А вот уже за подкрылки я возьму свою цену: и отступать ему будет некуда. Именно так и случалось. Спросите Портебаля, Гриша, спросите Портебаля! Однажды он почти обманул меня - и что же?

- Изумительно, - сказал Гриша.

- Понимаю. Значит, финансист действует приблизительно так же, как дантист. Попал к вам в кабинет - уже не уйдешь никогда. Я к вам на прием приду - а вы мне пломбу поставите. Но ведь не навсегда, а с таким расчетом, чтобы она через три года вылетела и я пришел снова. И опять - новую пломбу, только уже от зуба почти ничего не останется. И еще через год - опять к вам. А там уже надо коронки ставить. А потом - мост. А еще через год - вставную челюсть. Так? Верно представляю?