М.К.Кантор - Учебник рисования, том. 2

Понятно было, что от итогов спора ни Европа не возродится, ни Кавказ не освободится - но паузы между чашками чая и кусками пирога заполнялись великолепно. Проклятые вопросы для того и существуют, чтобы их не решать - иначе пропадет очарование дискуссии. Решишь вопрос - а с чем прикажете следующую чашку чаю пить?

Что происходит в Чечне, понять было просто - однако много усилий было истрачено на то, чтобы простое понимание уничтожить, и понимание исчезло. Казалось бы, человечество сумело объяснить причины мировых войн, отчего же локальный конфликт в горах не поддается внятному определению? Однако не поддавался. Использовались выражения «восстание», «бандитизм», «сепаратизм», «терроризм», ссылались на процессы, характерные для развала страны (в данном случае России), говорили о религиозных корнях освободительного движения, об исторических причинах, о природной агрессивности народа и об особой культуре Кавказа. Все это было уместно и одно противоречило другому. Если война религиозная, значило ли это, что светская мораль должна войну поддержать? И вообще, в какой степени сосуществуют буржуазные свободы и священная война? А если это война против имперского гнета, то почему другая империя, большая по размерам, должна быть моральным судьей этой войны? Если чеченцев называли бандитами, находилось довольно фактов, чтобы это подтвердить, а если их называли борцами за свободу, то легко подтверждалось и это. Находились люди, которые именовали освободительную чеченскую войну революцией против тоталитарного государства, при желании это положение можно было отстоять. Были такие, которые ужасались первобытной жестокости чеченцев - и тому было много доказательств. Одним словом, правы были все - а ясности не было.

Нетрудно заметить, что сходных конфликтов в мире существует много. Чечня только добавила новый пункт в известный список. Правозащитница Голда Стерн (а в отличие от своей верной подруги Розы Кранц, преимущественно посвятившей себя искусству, она отдала свое перо борьбе за права и свободы народов) написала несколько обличительных брошюр, бичующих федеральные войска в горах. При желании эти брошюры можно было использовать против британских, американских и прочих регулярных войск Правозащитники успели настрадаться за судьбы ирландских боевиков, афганских моджахедов, курдских сепаратистов и колумбийских партизан, спекулирующих героином. Эти очаги свободы тлели на окраинах большой империи Запада - не разгорались ярко, но и не гасли. И это перманентное тление (при том, что очаги свободы очевидно всем мешали) - удивляло обывателя: определить свое отношение к этим явлениям обыватель не мог. Не вполне сочувствие, но некоторая растерянность присутствовала в его взгляде на людей с автоматами: если они бандиты, почему интервью по телевидению дают? А если благородные герои, зачем за ними с собаками охотятся? А если охотятся, отчего не поймают? Эту растерянность усугубляла неуверенная политика федеральных властей: то Слизкин выезжал в горные районы с программой мира, то Фиксов демонстрировал намерение уничтожить боевиков всех до единого, а популярное речение президента призывало мочить (в смысле - убивать) боевиков в сортире (т. е. в местах общего пользования, где обычно военных действий не ведут). Вот обыватель и недоумевал: что решили- то? Решили-то что? Что-то не так в этой истории. Неужто поймать бандитов невозможно? Отчего не могут расправиться с колумбийскими наркопартизанами? Непонятно. Почему афганское сопротивление пребывает в той же стадии, что и во времена русской оккупации? Непонятно. А почему колумбийским партизанам и афганским моджахедам дают возможность торговать наркотиками? Их, конечно, ловят, но как-то вяло. Бомбят, конечно, но, может быть, не тех бомбят? Вот опубликовали фотографию мальчика - руки ему оторвало взрывом. Жалко парнишку, новых рук не пришьешь. Должен же быть кто-то виноватым - или нет? С чеченцами десять лет воюют, а стрельбы только больше стало. И откуда они оружие в таких количествах берут? А деньги? И контакты с прессой? Голда Стерн регулярно публиковала свободолюбивые интервью то с одним головорезом, то с другим. Чарльз Пайпс-Чимни возглавлял нравственно-политическую комиссию, отстаивающую права моджахедов, а иные его коллеги снимали документальные репортажи о жизни колумбийских наркопартизан. И писали, и страдали, и спорили - и сами не понимали: с кем же спорят? Вроде бы все за то, чтобы мальчику рук не отрывали. Но - отрывают руки. Сами они, что ли, отрываются? Какая-то необычная война шла по окраинам империи - бесконечная и бесцельная. Все вроде бы в ней участвуют - а победы нет как нет. Словно не хочет империя победить - и не знает, для чего нужна победа.