Ника Сафронова - Соло на троих

– А тебе приятно? Ты не стесняешься своей наготы?

Ирка ошарашенно замолчала. Ее онемение длилось примерно минуту. Затем она перегнулась через стол и заглянула Полине в лицо.

– Слушай, Поля, ты когда трахалась последний раз? – напрямки спросила она.

Я истерично почесала нос. Только бы Полина не бабахнула, что такое трахаться.

К моему облегчению, в дверь нашего офиса постучали. А еще через секунду в нее вошли двое.

Мужчина явно попадал под мое определение «гражданчик». Куцее совдэповское пальтишко с каракулевым воротником. Кепи той же выделки. Мягкие войлочные сапожки «прощай, молодость». В руках мужчина держал потрясающий своими размерами чемодан.

При мужчине была дама. Эта относилась к категории «моя хорошенькая». Хотя, пожалуй, ее я назвала бы «самая моя хорошенькая». Стрелки прелестницы не заканчивались даже на висках. А волосы дерзко-синего цвета впитали столько лака и подверглись такому начесу, что их обладательница едва не застряла в дверях.

– Здравствуйте, – робко сказал гражданчик. – Мы правильно попали? Это же «Продюсерский центр Ирины Чижовой»?

– Да, – отозвалась Ирка. – А что вы хотели?

Тут инициативу перехватила хорошенькая.

– Мы – представители новгородской фирмы «Гусь нехрустальный». Производим сувенирную продукцию из стекла.

И, прежде чем мы успели замахать на них руками, она кивнула гражданчику. Он с готовностью распахнул чемодан и, сдвинув наш завтрак, стал выставлять на стол всякую стеклянную всячину.

– Смотрите сюда! – хорошенькая бережно взяла в руки модель старинного автомобиля. – Это мы изготовили к юбилею самого старого в России автокомбината.

Через прозрачную крышу мы увидели точно воспроизведенный машинный салон: с рулем, сиденьями, приборной доской и даже с переключателем скоростей.

– Это все тонкая ручная работа. Нанесение лазером, – похвасталась хорошенькая. – Мы первые, кто стал применять эту технологию в рекламных целях.

– Очень рады за вас, – сказала я. – Что мы можем для вас сделать?

– Эту коробку сока мы сделали специально для презентации нового сорта, – хорошенькая, поставив меня в «игнор», стала демонстрировать Ирке и Поле. – Смотрите, вот здесь логотип фирмы-производителя, а вверху как бы плавают фрукты.

– Мы должны это купить? – не унималась я.

Эти двое почему-то заставляли меня вспоминать «немых» из Макдоналдса. Те точно так же выкладывали перед тобой, пока ты ешь, какие-нибудь побрякушки. К ним прилагался обязательный текст: мол, пожертвования уйдут в голодающий Гондурас. Лично мне совесть никогда не позволяла отказать ущербному человеку.

– Что вы? – тихим голосом стал успокаивать меня гражданчик. – Не надо ничего покупать. Мы просто хотим предложить сотрудничество. Вы же – рекламное агентство. Значит, сувенирная продукция вам нужна.

– Зачем она нам? – искренне не понимала я.

– Ну как же…

Гражданчик принялся объяснять, за каким лядом все это нам может понадобиться.

Ближе к обеду мы с гражданчиком, а Ирка и Поля с хорошенькой пришли к консенсусу. Если что, мы будем сигнализировать в Новгород.

– Слушайте, девчонки! – воскликнула Полина, когда непрошеные визитеры, наконец, удалились. – А может, это знак? Вы думали над изюминкой. Вот вам и решение!

– Я уже думала об этом, – созналась я. – Сначала я приняла их за пришельцев. А уже потом – за посланцев судьбы.

– А что в этих стеклах оригинального? – удивилась Ирка.

– В стеклах – ничего. А вот в самой идее что-то есть, – задумчиво произнесла я. – Например, если изготовить к выставке фигуру человека. В полный рост, как в учебнике анатомии. А лазером нанести развивающуюся внутри него раковую опухоль. Все ужаснутся. И станут нарасхват покупать новый препарат Лихоборского.

– Твой цинизм, Оксана, не знает границ, – фыркнула Поля.

– Нет, а это неплохо. – Ирка, размышляя, стала покусывать ноготь. Потом в глазах ее вспыхнул огонек первооткрывателя. – Слушайте, девки, вот какая пришла идея!

Домой я вернулась ближе к полуночи. Обычно в это время все уже спали. Но в этот раз мама сидела на кухне и читала.

– Ты чего не спишь? – шепотом крикнула я из прихожей.

У меня заклинило молнию на сапоге, и я прыгала на одной ноге возле вешалки.

– Хотела поговорить с тобой, – мама вышла меня встречать.

Она уже была без косметики. На носу непривычно сидели очки. Из-под байкового халата выглядывал краешек ночной рубашки.