Голованов - айный язык птиц

– Зачем ты принимаешь всерьез слова? Тем более мои? Ты знаешь хоть одну мечту, которая сбылась бы как есть? Не вывернулась бы наизнанку и не обманула тебя, ты – знаешь? Тем более в наше время?!

– Не знаю…

– Вот убьют меня, и поймешь, кто был твоей мечтой, – с мужской жестокостью произносит он.

– Было бы подлостью с твоей стороны – таким образом бросить меня в этой дыре! – с женской жестокостью восклицает она.

Вечер в городе. Федька с Валей в ресторане. Ресторан не шикарный (какой шик в провинции?), но все же не без помпы. Зеркала, люстры, колонны, лепнина на потолке давят на психику так, что Федьке, привыкшему к затрапезной обстановке, неудобно. Он тут же подвигает к себе пепельницу и начинает курить.

– Ты чего занервничал? – спрашивает его Валя. – Сам же хотел… Не нравится – пойдем отсюда. Но ты лучше успокойся. Я Ингу попрошу – она нам дешево накроет.

Федька оглядывается вокруг. Публика спокойно сидит, с достоинством. Выпивают, едят со знанием дела.

Внезапно он замечает свое отражение в зеркале:

– И как только ты тут работаешь… Среди таких рож…

Валя усмехается:

– Да, бывают портреты…

– Знаешь, я когда в таких местах оказываюсь, чувствую, что меня обувают, как последнее чмо. Вот за все эти финтифлюшки. Люстры, скатерти, зеркала… Ты сидишь, делаешь вид, что кайфуешь, а сам последний рубль жопой пережевываешь… Лучше б в кремле на скамейке посидели…

– Брось, мы же сами решили… Я попрошу Ингу…

Появляется Инга, все чин чином, делает вид, что принимает заказ. Только чуть-чуть подмигивает подруге. «Привет-привет».

– Давай нам графинчик водки, салатик какой-нибудь и, если можешь… мы тут вино сами принесли.

– Конечно, я открою, – тихо говорит Инга.

Через минуту возвращается, сервирует стол, ставит графин, перехватывает у Вали вино, открывает, наливает Вале в бокал вина, Федьке в рюмку – водки.

– Спасибо, сестричка, – оживает Федька. – К нам не присоединишься?

– Не могу… – Инга уходит.

– Тогда за что?

– Знаешь, Феденька, давай за тебя… Я так счастлива, что ты рядом. Что мы вместе. И все будет хорошо, поверь. Все будет хорошо…

Они сдвигают бокалы, чокаются, выпивают.

Федька вдруг перехватывает ее руку, чуть улыбается, трется колючей щекой.

– Ты самый красивый, самый… горячий, самый неугомонный… – влюбленно шепчет Валя.

– Уж ты скажешь, – отнекивается Федька, но видно, что он растроган.

– За тебя, – говорит Валя, прикрывая глаза, и Федька вдруг сдается – прогибает его влюбленность этой женщины, которая как чует, что у него на душе, и первым делом поднимает тост за него – и сам пьет, как будто впервые соглашаясь, совпадая с нею.

Через некоторое время – явление шефа с Литой. Шеф здесь – не свой, но окружающее его не подавляет. Скорее наоборот – забавляет.

Тоже, как Федька, оглядывается. Заметив зеркало, показывает себе (или окружающим) язык.

– Ну-с… Чем нас порадует «Волга»? Браконьерской икрой? О! Танцпол! Мы будем танцевать?

Щелкает пальцами:

– Меню, пожалуйста!

Инга приносит меню.

– Меню. Приглашаю вас в новое измерение нашей обыденности: закуски холодные, горячие, супы, основные блюда, карта вин… – И, обращаясь к Инге: – Для начала, если можно, бутылку виски… единственного здесь – «Ред лейбл». И минералки. «Перье» и… Вина действительно французские? Тогда «Божоле». Виски «Ред лэйбл»… Сыр… Оливки…

– Что? Вторые блюда? Да вы оставьте нам, мы поглядим. А пока что – это вот сервируйте нам побыстрее…

Инга отходит.

Шеф листает меню:

– Мясо с грибами по-французски… А почему они решили, что с грибами – это по-французски? Шашлык из осетрины… Типично браконьерская вещь. Не советую. Вот: салат из спаржи. Это подойдет! Полезно для потенции. Только откуда здесь спаржа? – Оглядывает интерьер. – «Volga, Volga, Mutter Volga…» Не Лондон, конечно. Но и не наш аул. Здесь хотя бы деньги можно за что-то платить… Заманчиво! И потом, этот старательно наведенный шик. Дизайнерская интрига. Кулинария… Как много новых смыслов. А это! Это! Какие формы! Какая экспрессия!

Звучит музыка, Инга приносит заказ, когда на танцпол выходят первые танцующие. Несколько девушек без кавалеров. Вспышки света. Ломаная графика движений.

– Черт возьми, какие руки, ноги, подмышки! Я сейчас кончу, черт меня побери!

Лита (уставшая от его постоянной провоцирующей болтовни):

– Замолчи, или я уйду. И вылизывай эти подмышки хоть до утра…

– Что ты, солнце? Ведь это просто впечатления, необходимый стресс после нашего обоюдного заточения… Ты думаешь – я тебя не люблю? Люблю. Но, чтобы оставаться самим собой, мне нужен взрыв! Лучше всего было бы разнести этот ресторан к чертовой матери!