Ха Кхань Линь - Девушка из бара

На базе бывших частных торговых предприятий были созданы первые 25 пунктов продажи риса населению — по государственной цене.

Уже на пятнадцатый день после освобождения на Данангском вокзале стали раздаваться гудки отправляющихся в путь паровозов. Железнодорожник Чыонг Ван Тян, который 29 марта вместе со своими товарищами организовал оборону вокзала и не дал сайгоиским солдатам взорвать локомотивы, по нескольку раз в день водил составы из Дананга в Каудо и Лангко.

Конечно, если для моих новых знакомых — члена военно-административного комитета Нама, капитана-медика, железнодорожника Тяна, водителя грузовиков Зуига, текстильщицы Лиен, многих тысяч патриотов — освобождение их родного города было делом всей жизни, то для некоторых категорий данангцев, представлявших местную буржуазию, приход новой власти был шагом в новое, еще для них не понятное.

«Мы всегда стояли вдали от политики. В газетах мы читали и слышали много страшного о Вьетконге (так сайгонская военщина называла армию патриотов. — М. И. ). На протяжении десятилетий, — рассказывала мне пожилая коммерсантка, жена двоюродного брата бывшего вьетнамского императора Бао Дая, — нам говорили, что, когда придут вьетконговцы, то они спалят дома, лишат нас всего. Сейчас мы видим обратное. Один из моих домов в Дананге я сдавала американцам. Там размещалось консульство США. При поспешном уходе из Дананга они не успели вывезти все документы и сожгли мой дом. Когда же город стал свободным, ни одно здание не было разрушено. Перед бегством из Дананга сайгонские солдаты грабили магазины, избивали людей. Женщинам в те дни появляться на улицах было крайне опасно. После 29 марта в городе не было ни одного случая беспорядков, не было случая, чтобы к кому-либо из коммерсантов народные солдаты отнеслись без уважения. Наш долгий страх сменился спокойствием».

Ее дочь, чье имя и до сих пор свидетельствует о принадлежности к фамилии бывших императоров, девятнадцатилетняя Фыок, студентка университета Хюэ, познакомила меня с лидерами различных религиозных общин в Дананге. О чем думают эти люди, и каковы их настроения?

Архиепископ католической церкви Нгуен Куанг Слоен рассказал мне о том, как ночью с 27 на 28 марта в его квартире раздался звонок, — командующий первой корпусной зоны потребовал от него срочно собрать вещи и эвакуироваться в Сайгон. Пожилой архиепископ отказался покинуть город.

«В Дананге более десяти тысяч католиков. И почти все они остались в городе. Народная власть уже доказала нам свое доброе отношение к верующим, и мы, видя большие и положительные перемены, происходящие в Дананге, начинаем испытывать полное доверие к новым органам власти».

Глава каодаистской общины, насчитывающей в городе не менее 12 тысяч человек, Хо Тан Синь считал, что уход сайгонской военщины стал благом для Дананга. «Мы верим, — подчеркнул он, — что при новой власти иностранные захватчики больше не ступят на нашу землю. За этой властью — будущее».

Я стремился в Дананге побеседовать со многими его жителями, понять их образ мыслей, и с каждой новой встречей понимал, что даже люди, которые в течение десятилетий обрабатывались сайгонской пропагандой и испытали страх перед патриотами, постепенно обретали уверенность в завтрашнем дне, проникались чувством наконец достигнутого мира и спокойствия. Безусловное большинство населения — рабочие, студенты, интеллигенция, мелкие торговцы встретили освобождение города как подлинный приход весны, как расцвет новой свободной жизни.

Рабочие Дананга, непосредственно участвовавшие в восстании, в первые же дни после освобождения создали свои рабочие правления, открыли двери предприятий. Рабочий класс Дананга — это сто тысяч рабочих электростанции, водокачки, речных пристаней, текстильной фабрики, вагоноремонтного депо, многочисленных предприятий при трех аэродромах и четырех портах Дананга. И они — главная опора народной революционной власти. Именно рабочие и студенчество создали отряды помощи военно-административному комитету в деле ликвидации социальных язв, оставленных сайгонским режимом. Революционной власти оказывали большую помощь и местные прогрессивные организации. В одном из бывших баров расположилось данангское отделение Союза женщин за освобождение Южного Вьетнама. Перед входом в здание под кустом с ярко-красными цветами еще валялись простреленные сайгонские каски…

На бульваре имени Фан Тю Чиня, во дворе дома с памятником этому легендарному герою Вьетнама, борцу за освобождение своей родины, находится центральный городской лицей. Учащиеся приступили к занятиям уже на шестой день после освобождения.