Избранные произведения писателей Дальнего Востока

— А как ты относишься к бегству Каннани?

Он давно наблюдал за Сонби, и ее кроткий нрав не давал ему повода сомневаться в ее непричастности к побегу Каннани, тем более, она ведь была в другой комнате и не могла знать. Коварные свои вопросы он задавал лишь для того, чтобы побыть с ней рядом и хоть о чем-нибудь поговорить. Пристально вглядываясь в нее, он был далек от мысли уличить ее; ему хотелось только узнать, нравится ли он Сонби.

— Конечно, нехорошо она поступила, — едва выдавила из себя Сонби.

Надсмотрщик рассмеялся...

— Ха! Нехорошо поступила, говоришь! А ведь она одна не могла убежать. Видно, с каким-нибудь молодчиком сговорились. Как бы она одна ушла?.. Тебя надсмотрщик Ли вызывал, говорил с тобой? — Из этого вопроса можно было заключить, что надсмотрщики и друг другу-то не очень доверяли. — Нет? — допытывался он.

Сонби, приложив руку к губам, слегка закашлялась. Как только она поняла, что надсмотрщик не подозревает ее, она вздохнула украдкой.

— Что же ты молчишь, не отвечаешь?

— Да!

Что значит — да? Весьма неясно. Неужели он ничего не спрашивал у Сонби относительно этого дела? Зная настойчивый характер Ли, Юла был почти уверен, что тот вызывал Сонби и выспрашивал ее, и в нем зародилось подозрение: может быть, Сонби и Ли уже договорились между собой и умело скрывают это? А Сонби в это время вспомнились наставления Каннани, как нужно вести себя с надсмотрщиками. «Встречаясь с надсмотрщиком, ты не хмурься, делай веселое лицо и вообще веди себя так, чтобы они никак не могли догадаться о твоей деятельности», — учила Каннани. Сонби сразу стало весело, она улыбнулась. В этот момент послышались шаги на лестнице. Надсмотрщик сразу сделался серьезным.

— Так ты ничего не знаешь о бегстве Каннани... Ну хорошо, можешь идти!

Едва он проронил эти слова, Сонби стремительно вышла. Уже из своей комнаты она услышала невнятный разговор в канцелярии. Подружки жадно смотрели ей в рот, с нетерпением ожидая, что она скажет.

— Ну что?

Сонби расстелила постель.

— Что, что... Известно что.

— Разве ты не собираешься идти на занятия?

— Нездоровится что-то.

— Что такое?

— Да так... нет сил.

Подружки пригляделись к Сонби, вид у нее и вправду довольно кислый. Вдруг до них донеслась крепкая ругань надсмотрщика. Встревожась, как бы и их не вызвали, они с испуганными глазами поспешили покинуть комнату.

С некоторых пор Сонби ощущала какую-то непонятную слабость, ее частенько лихорадило, лоб покрывался испариной. И каждый раз она тосковала по теплому полу в маленьком, крытом соломой домике, где жили они с матерью. Полвязанки дров было достаточно, чтобы нагреть этот пол возле очага. Сонби казалось, что стоило бы ей только укрыться одеялом на теплом полу, пропотеть как следует, и все бы прошло.

Сонби вздремнула немного, а когда открыла глаза, в окно заглядывала луна. Она вытерла вспотевший лоб и повернулась лицом к свету. Снова вспомнила свой разговор с надсмотрщиком. Из его вопросов было совершенно ясно, что он ее не подозревает. Это радовало ее, но беспокоило другое: как справится она с возложенной на нее нелегкой задачей? Она вспоминала, что говорила ей Каннани об организации работы на фабрике, о том, как быстрее наладить связь с товарищами извне, как распространять прокламации, листовки... Но почему Каннани так поспешно отозвали? Что же там случилось? Возможно, кого-нибудь арестовали? Она беспокоилась не на шутку, но и любопытно ей было, какие они, эти товарищи, там, за стеной? Возможно, такие, как Чотче? Или даже Чотче не может поставить себя в один ряд с ними? Судя по тому случаю, когда Сонби встретила его по дороге на остров Вольми, похоже, что он не работает на каком-то определенном заводе, а каждый день нанимается поденщиком. Интересно, не свела ли и его судьба с такими людьми, как Каннани? Сонби до страсти захотелось увидеть Чотче. Прежде всего она постаралась бы указать ему единственно верный путь в жизни, внушила бы ему классовое самосознание. И тогда, казалось ей, он стал бы самым стойким, самым смелым борцом. Сонби не знала подробностей его жизни, но несомненно, что его прошлое мало чем отличалось от ее собственного. И почему тогда, в деревне, она так боялась его? О, как глупа и наивна была она тогда! Не она ли, поверив лживым обещаниям этой старой лисы Токхо, называла его отцом! Сколько слез пролила она, вынужденная в конце концов отдать ему свою невинность! Сколько раз хотела она расстаться с жизнью! Нет, нынешняя Сонби совсем не похожа на ту простодушную и доверчивую девочку, которую так легко удалось обмануть коварному извергу.