Масахико Симада - Любовь на Итурупе

«Молодец», – похвалил меня отец, а я расплакалась. У меня и в мыслях не было никого убивать, утка сама налетела на свою смерть. Утку приготовили на ужин, но я набросилась с упреками на отца и мать: «Неужели вам ее не жалко?»

И тогда мама сказала: «Утка сама принесла себя в жертву ради нашей семьи. Чтобы ее душа смогла вернуться в лес, мы должны съесть ее мясо и помолиться».

Я сделала так, как сказала мать.

Отец никогда не говорил о войне, лишь однажды он повздорил с военным, который жил на острове. Напившись, тот пошутил: «Нам, военным, на острове делать нечего – сядем на рыбацкое судно да поплывем в атаку на Хоккайдо».

Услышав такие разговоры, отец сказал: «Раз такое дело, лучше я сам перебью вояк, от которых никакой пользы нет на острове».

Вернувшийся из Афганистана отец ненавидел военных острова. Они тоже его не жаловали. С тех пор отец редко появлялся в Курильске. Хижина находилась недалеко от военной базы, но отец говорил: «Военные и носа сюда не сунут, пока я здесь». Американские солдаты, воевавшие во Вьетнаме, и русские солдаты, воевавшие в Афганистане, возвращались домой с глубокими душевными ранами. Они пытались сохранить равновесие, но неизжитый страх вспышками врывался в их повседневные будни. Они глушили его выпивкой и наркотиками, но это вносило еще больший разлад в их тела и души. Они гордились тем, что сражались за Родину, но окружающие их не понимали, считая помехой и обузой. Бывшие солдаты возмущались несправедливостью, но где-то в глубине души, должно быть, у них появлялась мысль: хотя и не по своей воле, но мы совершили ошибку.

Нинин отец умер, когда Косте было шесть лет. Говорят, он покончил с собой. Теперь я понял, почему Костя так привязался ко мне. Иногда я замечал, как по его лицу пробегала тень. Костя напоминал мне меня самого в детстве – мальчишку, рано потерявшего родителей. Нине тогда было пятнадцать. Смогла ли она примириться с мыслью о самоубийстве отца? Для маленького Кости смерть отца, наверное, осталась смутным, будто сон, воспоминанием. Но для Нины она, должно быть, отозвалась реальной болью.

– У меня было предчувствие, что отец умрет. Если бы я поверила себе, то, вероятно, могла бы его спасти.

Вполне правдоподобно – в то время у девушки-подростка сверхъестественных способностей было хоть отбавляй. Мне никогда не доводилось испытывать такого, и я мог понять ее боль разумом, но не сердцем.

– Я очень долго переживала. Наверное, мама тоже догадывалась, что отец собирается свести счеты с жизнью. Но она уехала на Сахалин, делать Косте прививку. А я жила в школе-интернате в Курильске. Если бы я поверила своей интуиции и поторопилась домой, отец остался бы жив. Его нельзя было оставлять одного. Утром за три дня до смерти отец проводил меня до школы. Я видела его в последний раз. Он ласково улыбался. Казалось, он что-то хотел сказать мне, но я торопилась и убежала, не выслушав его. А жаль. Я так и не узнала, что он собирался сказать мне. До сих пор мне неизвестна причина его смерти. Зачем он выстрелил себе в голову из охотничьего ружья?

Веки у Нины покраснели, будто на холодном ветру, в глазах стояли слезы. Губы – словно светло-красная полоска на белом фарфоре, тоненькая шея с жилками сосудов выглядит одиноко и беззащитно. Я не знал, как утешить ее, смотрел на нее и молчал.

– Я стала бояться своих предчувствий: вдруг опять кто-нибудь умрет? Вот и решила избавиться от своих способностей, доставшихся мне от матери.

– Отец умер не по твоей вине.

– Но я знала, что он умрет, и не спасла его. Кому нужны такие способности?… Извините, история вышла печальная.

Я и не предполагал, что разбужу в Нине такие грустные воспоминания, но рассказывать друг другу истории предложил я сам. В гостинице порта Корсаков Нина, посмотрев на меня, прошептала: «Не умирайте!» Ее слова были молитвой, обращенной к отцу, на тот свет.

– Каору, спасибо, что вы пришли к нам. Если хотите, давайте и дальше будем рассказывать друг другу истории.

– Давай, – ответил я. У меня появился собеседник, которому интересны мои истории… Какая роскошь.

Если ты не против, сегодня я хотел бы рассказать о древних временах, когда еще не правил император, не было страны под названием Япония и даже рисовых полей никто не возделывал.

Это было двадцать тысяч лет тому назад. Люди жили охотой и собирательством, делали орудия из камня. Охотники, которые приходятся нам далекими предками, свободно перемещались между материком, Сахалином, островами Хоккайдо и Хонсю. На земле стояли лютые морозы, уровень океана был на сто с лишним метров ниже, чем сейчас. Окружающие Охотское и Японское моря полоски суши образовывали коридор. Севернее можно было перейти море по льду.