Пол Винсент - Свободен!

– Вы снимете отпечатки пальцев, пока я не дотронулся до задней двери? – спросил я.

Я не дождался ответа, вышел из парадной двери, обогнул дом и оказался в садике.

Солнце было уже высоко.

Там нечего было разглядывать. Просто начинался прекрасный новый день.

Полицейские созвали большое количество своих коллег. Они расползлись по дому как муравьи во время пикника; лучше бы они отправились на улицу на поиски малышки.

Я прыгнул в машину и стал колесить по окрестностям. Я не имел понятия, что пытался найти.

Я искал оставленные машины или те, которые парковали в спешке. Я хотел найти брошенную детскую одежду или свежие следы; может, потерянную соску. Соска Эми осталась в ее кроватке, но я считал, что похитители, планируя операцию, могли принести одну с собой. Глупые мысли. Взяли ли похитители подгузники? Я представлял гордого испанца, меняющего ребенку подгузник. Весьма вероятно, что малышка заплакала, когда ее разбудили. Слышал ли я что-то ночью, что теперь никак не вспомню? Меня мог разбудить плач ребенка, а когда я окончательно проснулся, все уже затихло, потому что Эми к тому времени исчезла из дому. Тем не менее все мои старания вспомнить что-нибудь важное ни к чему не приводили.

Я доехал до городка и проследовал вдоль реки. Припарковал машину, наехав передними колесами на тротуар, выскочил и побежал к водителям, которые ждали очереди на переправе. Я преобразился. Я больше не был мягким Салом. Я прижимал лицо к окнам, проверяя, не спрятали ли ребенка на заднем сиденье. Я настаивал, чтобы они опускали стекло. Заставлял их открывать багажники машин.

Я поговорил с женщиной, которая брала плату.

– Вы не видели здесь людей с ребенком в машине? – спросил я. – Это чрезвычайно важно.

Поразительно, но люди принимали меня всерьез. Вероятно, по моему лицу было видно, что произошло нечто действительно ужасное.

Естественно, я ничего не добился.

Похитители наверняка поехали по магистрали и не использовали транспортный мост. Они давно уже убрались из этого района.

Я повернул обратно к дому.

Я стоял в гостиной, задавал полицейским сотни вопросов и не дожидался ответов. Я не слышал ответов. Когда обычно требуют выкуп? Сколько должны запросить? Откуда мы возьмем деньги? Нормально ли, что похитили ребенка, а не взрослого? Могут ли они убить ребенка, даже если выкуп заплачен? Конечно, в этом нет смысла. Ребенок ничего не запомнит и не сможет опознать похитителей. Они могут отрезать ухо или палец и послать родителям?

Я заметил свое отражение в зеркале. Незастегнутая рубашка и грязные джинсы. Кожаные ботинки, которые я обычно надевал с костюмом. Голые лодыжки – значит, я не надел носки. Взлохмаченные волосы и отросшая щетина. Я представил, какое впечатление производил на людей на набережной.

По лестнице спустилась Габриэль.

– Я нашла письмо, – сказала она.

Она была невероятно спокойна. Наверное, это был шок. Она подошла ко мне, держа письмо в руке. Я его не взял.

Письмо номер семь. Адресовано мне. Как и предыдущие, набрано на компьютере.

– Мы будем снимать с него отпечатки пальцев? – спросил я.

Ни один из полицейских мне не ответил.

– Снимем отпечатки? – снова спросил я.

Почему ни один из этих людей не отвечал?

Я закричал на пределе голосовых связок:

– Мы снимем отпечатки?

Потом я понял: Габи говорила со мной по-английски и я отвечал ей так же. И теперь я кричал по-английски. Когда я был у транспортного моста, я тоже говорил на английском? Сумасшедший англичанин в черных ботинках, кричащий на подъезжающие машины.

– Вы будете снимать отпечатки? – спросил я, на этот раз по-испански.

– Держите за края и разрежьте конверт ножом, – велел полицейский.

Я помчался в кухню и постарался раздобыть достаточно узкий нож, чтобы им можно было поддеть край конверта.

В письме говорилось:

Дорогой Сал!

Следующее письмо будет последним, которое ты получишь от меня и, вероятно, от кого-либо еще. Я уже писал, что ты лишишься того, что тебе дано. Ни при каких обстоятельствах не звони в полицию. Жди дальнейших инструкций.

Я отдал письмо, и полицейский спросил, что в нем написано. Я перевел.

– Что значит номер семь? – поинтересовался он.

Я объяснил.

– Где вы нашли письмо?

– Рядом с комодом Эми, – сказала Габриэль. – Думаю, оно лежало сверху, но, наверное, его сдуло.

Мы все устремились наверх по лестнице, чтобы посмотреть на место, где оно было найдено. Бог знает зачем.