Антон Павлов - Координатор

Анастасии постоянно нужно было что-то… Не женственное — не парфюмерия, не подтяжки лица и косметические салоны… Она искала юность, возможно детство в этих умильных игрушечках и вещичках.

Шарфик очень важен для неё, — подумал Андрей. — Только она боится признаться в этом.

Знает ведь, как презирает Андрей вещизм: «не собирайте себе сокровищ на земле, где воры подкапывают и крадут, а собирайте на небе…». Всё так, но…

Это же её любимый полосатый шарфик!

— А ты, Насть, везде смотрела? — спросил Андрей.

— Да. Я даже шкаф отодвигала. Весь день угрохала и всё обсмотрела. Весь дом, понимаешь?

— Понимаю. А может быть Катя надела или взяла? Помнишь, как она отдала твоё свадебное платье подружке?

— Помню, — засмеялась Анастасия. — Сейчас у неё и спросим.

В зал вошла Катя и упёрла руки в боки.

— Шарфик ищете?

— Ищем. Ты взяла? — спросила Анастасия.

— Вы его не найдёте, — сказала Катя, выхватила у матери из рук дистанционку и плюхнулась на тахту, включив телевизор. Девочка часто надувала пузыри жвачки и делала вид, что увлечена только происходящим на экране.

— Почему это не найдём? — нахмурился Андрей. — Катя, перестань жеваться, как верблюд, и ответь на вопрос.

— Дядя Аркаша взял мамин шарфик.

В тот момент, когда Катя произносила эти слова, Андрей облизывал нижнюю губу. Язык так и остался там, прилипнув.

— Как взял? — прошептала Анастасия.

— Я сама видела. Я думала, что они уже ушли, и вышла в туалет. А дядя Аркаша обратно забежал, схватил мамин полосатый шарфик и под одежду спрятал…

Андрей прикусил язык, когда вспомнил вечер того дня, когда Аркаша пришёл к ним избитый. Он стоял на улице, Аркаша всплеснул руками: ах, я забыл паспорт и забежал в дом.

Вот значит зачем! Вот значит почему!

— Это мерзко… — прошептала Анастасия. — Андрей, зачем он это сделал?

— Такие дела с нашим дядей Аркашей… — бойко сказала Катя, выдувая очередной пузырь.

— Ты можешь не жеваться? — спросил Андрей. — А почему ты не рассказала сразу?

Катя пожала плечами. В женщине должна быть загадка, говорила её красивая мордашка.

Но ведь ты простил брата? — поинтересовался внутренний голос Андрея. — Ведь ты молился и говорил Господу: И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим… Ты же простил своего должника, Андрей?

Ни хрена я никому не простил! — подумал Андрей. Вскочил с дивана и мышцы его тела радостно затрепетали, словно бы только этого и ждали. Адреналин разбавил кровь, как пиво водку и ершом вонзился в сердце.

— Я скоро приеду, — сказал Андрей.

Чёрт подери тебя Аркаша! Этот полосатый шарфик самый лучший на свете! Он как сама Настя — весёлый, светлый…

Андрей быстро оделся и выскочил из дома. Он не хотел ничего объяснять жене. Возле «Дэу» он замер с брелком сигнализации. Его поразила, как копьё в ногу, мысль о том, что для любовного приворота необходима вещь жертвы…

Вещь, которая хранит ауру человека…

— Ну, держись, засранец, — прошептал Андрей, залезая в машину.

Куда мать девает деньги, вырученные от помощи страждущим чудес провинциалам? — думал Андрей, проходя в узкий коридор квартиры Елизаветы Сергеевны. На стене висела картинка, которую он подарил матери ещё в школе на день рождения. Господи, сколько же лет было ему тогда? Двенадцать, тринадцать? На картинке с помощью разноцветного картона и канцелярского клея Андрей изобразил «силу».

Он так и назвал картинку «Сила».

— Аркаша занят, — сказала мать. — Он просил не входить к нему.

Да уж, есть один плюс в том, что мать у тебя экстрасенс, — усмехнулся про себя Андрей. — Тебе не нужно объяснять цели своего визита.

Мать сжимала в руке две веточки. Судя по коленцам на них, это были ивовые прутики. Андрей знал, что их используют то ли при поиске воды, то ли ещё зачем-то… Уточнять у матери он не стал. Разум её порой напоминал сухой валежник. Только поднеси к нему искру в виде интереса к сверхъестественному и запылает.

Мать похудела, и ростом будто стала ниже. Волосы сплошь седые и редкие он затягивала на затылке в тугой пучок, протыкала его бамбуковой толстой спицей. Глаза матери смотрели спокойно, словно бы зная всё наперёд.

Лет пять назад она сказала во всеуслышание: у меня есть дар и я буду его развивать. Записалась в какую-то группу начинающих целителей. Каждый божий день ходила на лекции и семинары, терпела усмешки знакомых… Её бы усилия направить в другое русло. На воспитание Кати, к примеру. Андрей хорошо помнил, как Настя порой говорила в сердцах: у нас есть бабушка вообще или её нет? Выходило, что бабушки у них не стало, зато появился экстрасенс…