Игорь Ушаков: Семейная сага

* * * * *

Вчера я была первый день в школе после летних каникул. В классе появилось несколько новичков, из них два мальчика. Новенькие интереснее старых мальчишек. Может, потому что я их еще не знаю? Вообще-то наши мальчишки еще сопляки, хотя и хорохорятся. Кое-кто даже форсит с папиросой во рту. Но от этого они еще смешнее. Щенки!..

А вот Анатолий — это новенький — отличается. Он высокий, широкоплечий, наверное, очень сильный. Выглядит он лет на шестнадцать. Взгляд у него такой, что от него у меня холодеет где-то внизу позвоночника. Уж не втюрилась ли я?

Мне пятнадцатого сентября будет уже четырнадцать лет. Все говорят, что я выгляжу старше своих лет. Вернее, не то чтобы старше. У меня просто и грудь и бедра, как у настоящей девушки. А все остальные девчонки в классе, как воблы!

Я знаю, что я красивая и нравлюсь другим. Мне приятно, когда на меня оглядываются. Иногда даже взрослые мужчины! От этого чувствуешь себя будто летящей по воздуху.

А Анатолий — это загадка… Что он из себя представляет?.. Мне так хочется, чтобы кто-то сильный и взрослый опекал бы меня, был бы рядом, чтобы было на кого опереться при необходимости.

Михаил. 1927, 12 сентября

Я понял, что со мной происходит: я влюбился,

влюбился не в кого-то конкретного, я влюбился в выдуманный мною образ. Нет, это, конечно, не любовь, это просто готовность к любви. Но девочки из класса — это все не то: одни очень уж фривольны и глупы, другие — умны, но страшны, как смертный грех, а третьи — вообще какие-то серые существа, бесхребетные амебы. Я на них даже не смотрю, хотя, впрочем, и они отвечают мне тем же. В моих мечтах живет Незнакомка, но не Незнакомка Блока или Крамского: моя Незнакомка, пожалуй, ближе всего к Шекспировской Джульетте. Я этот образ почти явственно вижу, когда вечером ложусь спать и долго-долго не могу заснуть в каком-то тягучем ожидании, ожидании сам не знаю чего.

Моя Незнакомка — это молодая девушка, почти девочка, которая восхищенно смотрит на меня, готова слушать все, что я говорю ей, сама хорошо и умно говорит… Для нее любовь — это не только прогулки под луной, но прежде всего — слияние душ. Она почти во всем похожа на мою маму… Я представляю, как мы гуляем по высокому берегу Волги, вдали, отражаясь в волшебном зеркале реки, в дымке виднеются поля и леса, по небу медленно плывут важные, напыщенные облака… Потом мы садимся с Незнакомкой на скамейку в парке над обрывом, и я читаю ей свои стихи. Я чувствую, я чувствую, что скоро я напишу много-много хороших стихов!

В своих мечтах я иногда захожу еще дальше… Я представляю, как мы, переправившись на тот берег, идем босиком по траве, смотрим друг на друга восторженными глазами и говорим о чем-то, не важно, о чем… Потом я подхватываю ее на руки, она обнимает меня за шею и прижимается ко мне всем телом… Я бегу по полю, и вдруг мы падаем со смехом в копну свежевыкошенного пахучего сена. Она как-то сразу замолкает, я нахожу ее полураскрытые губы и нежно ее целую… Но не больше… Все остальное — что и представить-то невозможно! — только после свадьбы. А потом у нас с ней будет счастливая жизнь, такая же, как у моих родителей, но только долгая и спокойная… Я мечтаю о том, как я буду ее любить — беззаветно, преданно и страстно…

* * * * *

В школе начался учебный год, которого, признаюсь, я ждал почти с нетерпением: я люблю эти ежедневные встречи с друзьями, веселую болтовню на переменках, сами уроки. У нас прекрасные, умные учителя, которые учат нас не только своим предметам, но и жизни вообще. И вообще я люблю учиться, хотя это не значит, что я зубрила: многие даже наоборот считают меня лодырем. Но это только из-за того, что я много времени провожу с друзьями в играх и вечерних посиделках во дворе. А на самом деле, мне просто все быстро и легко дается, а потом еще я дома не теряю времени на раскачку и валяние дурака: надо все сделать и быть свободным!

Уроки я обычно делаю, сидя за обеденным столом около окна, которое выходит на улицу. Из нашей полуподвальной комнатенки мне в окно видны только ноги снующих по улице людей. Я иногда отрываюсь от книжек и тетрадок и смотрю на мелькающие ноги, которые, как маятники часов — тик-так-тик-так! — мелькают перед глазами. Особенно интересно смотреть на женские ноги, они гораздо выразительнее, чем мужские, возможно потому, что не скрыты за ширмой брючин и сапог. А возможно, и не только

поэтому… Мне кажется, что я по ногам, по походке могу определить характер человека, его лицо, его глаза. По крайней мере, мне так кажется.