Лев Сокольников - Прогулки с бесом, или Gott mit uns!

Что первым делать в ситуации, когда бомбы ложатся в опасной близости от бочек с бензином? Ну, ни то, чтобы много бочек, но были? Сколько цистерн нужно, чтобы огненное веселье многим укоротило жизнь? Правильно: нужно цистерны с бензином, одна из которых начала гореть, вытянуть за пределы станции и обмануть авиаторов:

— Долбите чистое поле! — авиация военных лет бомбовой груз сыпала на результат, а такой был один: обширный огонь внизу. Что тогда могло ярко гореть? Военная техника и горючее к ней. Тогда и родилось:

— "Добавим огоньку"!

— Бесяра, чтобы нас не ругали "за наглую ложь о славном прошлом", то давай, хотя бы в мелочах, будем правдивы?

— Давай. В чём правду ищешь?

— В бензине. В каких ёмкостях бензин перевозили?

— В цистернах. Потом разливали в бочки по двести литров. На станции был наливной состав, вот его и поджигай.

— Весь?

— Нет. Одну бочку, третью от "хвоста"…

Горел ли наливной состав, или только собирался гореть — мне об этом ни тогда, ни позже никто не рассказывал. Поэтому все последующее может оказаться вымыслом двух позиций: бесовской и моей. Бесовская ложь — основная.

Как писать о том, чего не видел? На станции в ночь перед Сочельником не присутствовал, остаётся одно: верить бесу…

— Я присутствовал. Мало?

— А, может, всё, что излагаю о событиях в ту ночь — впечатления от советских фильмов о войне? Эдакая трансформация?

— Возможно. Почему бы и нет?

Бесовских измышлений, разумеется, больше. Есть и оправдание: если врут "большие" деятели кино, то почему бы не соврать и нам?

Приступим: если горела "голова" наливного состава, то выполнить операцию соединения локомотива (паровоза) с первой бочкой было невозможно: высокая температура ничего бы из живого не подпустила к механизму сцепки. И опять "но": когда горит цистерна, полная топливом, то пламя будет над люком, а остальная часть цистерны не горит. Обычная керосиновая лампа, но большая! Когда цистерна выгорит до половины, то

смесь паров бензина и кислорода воздуха может дать взрыв, но и то не всегда. Не знаю, не видел и не представляю, как может гореть железнодорожная цистерна полная бензина:

— Бес, правильно написано о горящей бочке с бензином? Ошибок нет? Если мы не хотим выглядеть большими вралями, то подтверди, или опровергни?

— Так. Если бочка полная — спокойное горение, обычное. Точное сравнение с лампой, правильное. Процесс соединения углеводородного топлива с кислородом воздуха происходит в горловине цистерны жарко, но спокойно и содержимое бочки выгорает до тех пор, пока есть доступ кислорода.

— А как быть с кинематографическими взрывами ёмкостей!?

— Кино — оно и есть кино: опасен не углеводород, опасны его пары, их смесь с кислородом воздуха. Тогда держись! Учёт погибших ленивых и безграмотных соотечественников от взрывов пустых емкостей из-под жидких углеводородов никто не ведёт. Сообщения "Уголовной хроники" смотришь? Помнишь: "двое хороших, но слабоумных газосварщиков производили сварочные работы на пустой ёмкости… Скопившиеся пары топлива взорвались и тела долбоё… то есть сварщиков, с ожогами второй степени поступили в ожоговый центр…".

Следует упоминать нефтепродукт, что содержался во взорвавшейся ёмкости? Который чуть не отправил в "мир иной" двух хороших работников? Честные и хорошие были работники, но ленивые: нужно было водяным паром бочку перед работой наполнить.

— Не продолжай…

Главная опасность содержалась в бочках на колёсах, кои были страшнее бомб, сыпавшихся от советской авиации.

"Автомобильное и танковое топливо", что и до сего дня держат в бочках, ещё долго будет разливать вражду и войны…

Операцию по удалению бочек с бензином следовало выполнить быстро и без обсуждений. Вытянуть опасный груз за пределы станции, без просьб и приказов, взялся "вражеский пособник" с прозвищем "Медведь".

Трудились немецкие машинисты на русских паровозах — сомневаюсь: хватало специалистов из русских "предателей и коллаборационистов". Защищать отечество старого машиниста не призвали: или не годился по возрасту, или в военной суматохе о нём забыли.

— Эвакуироваться? Из родного дома? В такое время? Куда? Зачем? Кто и где нас ждёт?

Среднего роста, плотный и крепкий человек: хилых в машинисты не брали. Говорил медленно, с остановками, тихо и прозвище "медведь" оправдывал полностью. Когда сестра пошла учиться в оккупационную школу и отец на базаре раздобыл старую книгу, то там и увидел лесного зверя, "хозяина леса", как прочитала сестра. Но место для протеста мыслями оставила: