Лев Сокольников - Прогулки с бесом, или Gott mit uns!

Кому из нас, бесу, или мне, приписать добрые слова о рядовых Вермахта Курте и Линзе — не знаю. От себя могу заявить, что это были "простые люди", но что не враги — точно! Такое заявление — "порождение тёмных сил", а "тёмная" сила — это мой бес.

Через какое-то время тётушкиных постояльцев война кинула в другое место. Куда — не знаю: о перемещении солдат Вермахта восьмилетних мальчишек из оккупированных не оповещали. Фронт был длинным: "от моря — и до моря", и как по нему перемещались рядовые Курт и Линзе — было знать их командирам.

После боёв где-то в стороне от нашего города, соединение, где служил Линзе, вывели в тыл на отдых. Линзе нашёл время явиться в тётушкину половину кельи всего на час, и страшным русским языком вперемешку со знаками, поведал о том, что Курт погиб в сражении…

Линзе, Линзе! Злой, вредный и нехороший солдат Вермахта Линзе! Кем тебе была русская старушка, у которой квартировал малое время? Кем она была тебе? Мать, сестра? Был проездом в тревожное, военное время, остатки части после разгрома переправляли в тыл, дорога от станции до монастыря — пять-шесть километров пути по пересечённой местности, но ты всё же одолел эти километры, не заблудился и пришёл сообщить о гибели товарища. Что тебя тянуло в монастырь?

Эх! В какой раз жалею, что не могу войти в общение с душами рядовых Вермахта Курта и Линзе! И почему от одного солдата осталось имя, а от другого — фамилия?

Солдат Линзе! Сколько у тебя было постоев за время продвижения от Германии до России? Все места помнишь? И когда уходил из России, то всех навещал на обратном пути? Или только мою старую тётушку?

И только в зрелом возрасте понял рядового Вермахта Линзе: что-то, или кто-то, заносит нас в места далёкие от райских, но кои потом до конца дней наших остаются в памяти. Снятся, щемят и "тянут душу"!

Сегодня довольно внятно и открыто стали говорить о фактах гуманного обращения оккупантов с местным населением.

Даже телевизионная передача с названием "Ожидание" появилась. Поздновато, ей бы появиться, эдак лет бы через десять после победы. Мои слова из раздела "дикой" фантастики, но они всё же имеют больше прав на жизнь, чем описание космических путешествии "вне времени и пространства".

Передача "Ожидание" в основном рассказывают о любви пленных немецких солдат к русским женщинам. Любовь понятная, естественная и объяснимая. Но телевиденье не додумалось создать программу "в десятку": о любви оккупантов к оккупированным. Не о любви речь ведётся, любовь — это много, достаточно ничего не делать плохого тому, с кем ты рядом живёшь. Ни он — тебе, ни ты — ему. Если ваши интересы пересекались — польза была взаимная и все рассуждения "враг/друг" отходили куда-то вдаль. Если сегодня говорят, что "криминал не имеет национальности", то о тех временах могу заявить в полный голос:

— Положение "оккупированный/оккупант" не мешало коммерции между сторонами" — в дополнение к тем, кто работал на захватчиков и не забывал о себе.

Факты любви оккупантов к детям аборигенов — явная фантастика, кою следует причислить к "зазорной, недопустимой и осудительной"!

— "Диагноз" ясен. Древняя инфекция с названием "немецвраг" и до сего дня остаётся непобеждённой! Если бы кто-то, явно ненормальный, в 45 — 50 годах вздумал "проявить нездоровый интерес к фактам гуманного отношения части оккупантов к захваченным — что бы с ним стало? Ему бы вмиг обеспечили длительный срок в лагере! Поскольку смельчаков, кто в письменном виде вздумал бы фиксировать подобные факты не нашлось, то и случаи гуманного отношения захватчиков остались в устных преданиях.

Почему, отчего и для какой надобности остались в памяти эти факты? Зачем они нужны? Вытравить память о них, назвать проявления человечности со стороны врагов как-то иначе, нейтрализовать их! Подумаешь, конфетка от солдата! Она "вражеская"! И гороховый суп из концентрата, чтоб он им подавился… я давился супом… Миска И в какой раз, явно с бесовского наущения, думаю: "если враг даёт миску горохового супа "дикарю с востока", то у "дикаря" появляется сто шансов из ста, что враг после кормёжки не пристрелит его. Для чего тратить калории и будить в жертве что-то человеческое, доброе в свой адрес, если думаешь после кормёжки убить его? Смысл? Полное сходство с "выполнением последнего желания осуждённого на смерть".

— Зло от них было в миллионы раз большим, чем благодеяния!

— Всё правильно, всё верно, а всё же память о такой мелочи остаётся, не поддаётся стиранию. В чём дело?