Игорь Сутягин - Рассказы Игоря Сутягина. Власть, соблюдай свои законы!

Только его всё равно не применили. Примечание. (1) В этом месте возникло логическое противоречие. Понимаете, можно вслед за уважаемой журналисткой абсолютно иррационально и вопреки очевидным фактам верить, что сделанное Сутягиным – шпионаж и предательство. Но тогда по нормам российских законов Сутягина нужно освобождать от наказания. Он же сам всё рассказал о своей работе с англичанами! Закон нарушается -- а власти вместе с примкнувшей к ним журналисткой ничуть не возражают против этого? Или же можно заявить, что всё рассказанное обвинённым в шпионаже ничуть не раскрывает совершённого шпионства – и тогда освобождать обвиняемого от наказания по примечанию к статье оснований нет. Правда, в этом случае окажется, что посадили Сутягина за то, что шпионством не является. То есть ни за что. (Ведь виновным И.В. признан именно в том, о чём сам и рассказал.) Закон снова не работает? Вам не кажется, что выбраться из этого противоречия, пока Сутягин сидит, трудновато? Да и вообще применять его, устранять какие-то там противоречия было бы несправедливо. Ну в самом деле, отпустили бы Сутягина -- а за что тогда, позвольте спросить, получать новые звания и должности, давать интервью прессе и лично докладывать президенту? В чём, разрешите поинтересоваться, крупный успех контрразведки? В отпущенном на свободу гражданине? Вы вот требуете "соблюдай законы", а о карьерном росте сотрудников ФСБ вы подумали? Вот то-то и оно, батенька. А о людях нужно думать, прежде чем что-то требовать.

Или другой пример. Существует в Уголовном кодексе такая презанятная статья 61 -- "Смягчающие обстоятельства". И пункт "г" первой части этой статьи уверяет весь свет, что смягчающим обстоятельством признаётся "наличие малолетних детей у виновного". Конструкция статьи настолько прямолинейная, что тут, кажется, и думать не надо: есть малолетние дети -- есть смягчающее обстоятельство.

Но, как вы уже наверняка догадались -- не всегда. Вот признают Игоря Сутягина виновным в шпионаже (в форме чтения газет, напомню). Оставим это решение на совести властей -- вчитаемся лучше в написанный судьёй Мариной Комаровой приговор. А там чёрным по белому: суд устанавливает наличие у Сутягина двоих малолетних детей. Точка. Обстоятельств, смягчающих наказание, не имеется. НЕ ИМЕЕТСЯ. Вот так.

Знаете, когда я прочитал эту строчку в приговоре, я невольно вспомнил, что, кроме своеобразных названий для привычных предметов, имеется в тюремном "зазаборье" ещё и свой стихотворный фольклор. Мне лично сразу пришло в голову вот это:

И по мере того, как Судебная коллегия, а за ней и Президиум Верховного Суда России последовательно сообщали мне, что приговор вынесен совершенно правильно, то есть при наличии малолетних детей смягчающих обстоятельств действительно не имеется, ощущение стояния в лыжах на асфальте крепло у меня всё сильней. Когда в том же духе ответил и имеющий высшее юридическое образование российский президент, я вообще почувствовал себя заправским лыжником.

Лишь трещинки в штукатурке над моей шконкой в двенадцатом отряде продолжали придавать мыслям нужное направление -- уравновешенное. И я понимаю, что поступаю несправедливо -- по отношению к судебным властям и президенту. Ведь когда высший чиновник государства ставит задачу карать своих граждан просто за контакты с иностранцами -- разве справедливо требовать от суда, чтобы он признавал какие-то там смягчающие обстоятельства? Как сказал моим адвокатам судья Верховного Суда при разборе очередной жалобы по делу: "При чём тут ваша Конституция, когда у нас есть своя инструкция?"(Адвокат пытался доказать незаконность судейского решения тем, что Конституция России вообще-то провозглашает прямо противоположную решению норму. Пытался -- и напоролся на такой вот многое говорящий ответ.)

Так что желание выкрикнуть -- "Власть, соблюдай свои собственные законы!" - понятно, и оно становится всё понятнее с каждым днём. Вот только актуальность этого призыва, судя по всему, отошла в прошлое: эта власть, похоже, просто органически неспособна выполнять какие бы то ни было законы. В лучшем случае она законы перепишет так, чтобы её "милые шалости" законом и назывались. Разница между Кремлёвским холмом и лагерной "пальмой" при таких условиях, как сейчас, становится трудноразличимой. Потому что как-то великий отец христианской церкви Блаженный Августин в своём знаменитом трактате "О граде Божьем" (De Civitate Dei) так писал о государстве: "Если мы отбросим право и справедливость, то что такое государство, как не большая шайка разбойников? И что такое шайка разбойников, как не маленькое государство?" И вот в такой ситуации людей, управляющих страной и во всеуслышание заявляющих о своём нежелании шайку напоминать, приходится призывать их же собственные законы выполнять? Даже несправедливо как-то: поправших право -- призывать право соблюдать.