Елена Артамонова - Исповедь Дракулы

– Работай, работай, господин художник. Время не ждет.

Строгий голос чиновника вернул живописца на землю. Он поспешно взял в руки уголек, набрасывая на холсте черты необыкновенного лица. Глаза Франческо нарисовал очень легко, а вот с нижней частью лица пришлось повозиться – деформированная челюсть никак не хотела «ложиться» на холст, разрушая гармонию некогда совершенного лица. Наконец, сделав набросок углем, художник обвел линии жидкой охрой и принялся раскладывать на палитре нужные краски.

Работа пошла значительно быстрее, азарт охватил Франческо, но едва только на холсте возникло лицо незнакомца, работу остановили.

– Достаточно, господин Баттини. Остальное дорисуешь дома.

– Нет! Мне надо поработать над взглядом! Он должен быть устремлен на того, кто смотрит на портрет, а здесь взгляд все ускользает и ускользает. Видите? Я и сам не могу понять, куда смотрит этот господин.

– Не имеет значения. Портретное сходство очевидно. Собирай краски, господин художник, ведь тебе же не хочется здесь задержаться надолго?

Это была неприкрытая угроза, разом вернувшая Франческо к реальности. Он начал поспешно складывать кисти, стараясь больше не смотреть на человека, сидевшего у окна. И все же покидая помещение, художник обернулся, и его взгляд встретился с глазами узника – зрачки уперлись в зрачки, и Франческо ощутил обжигающий огонь. Человек, которого он рисовал, не был пассивным наблюдателем – он жил, буря чувств переполняла его душу.

Отступив на несколько шагов, Элизабет Силади задумчиво созерцала два стоявших на мольбертах портрета. Мужчина и девушка были изображены в таком ракурсе, будто смотрели друг на друга, но все равно совершенно не походили на счастливую пару. Элизабет это не нравилось – свадебным портретам надлежало выглядеть более убедительно.

Скрипнула половица. Кто-то на цыпочках вошел в комнату. Старуха даже не обернулась – ее сын с детства обожал делать сюрпризы, эффектно появляясь там, где его не ждали, и оставался верен этой своей детской привычке по сей день.

– Как тебе «любящие голубки»? – негромко спросила Элизабет.

Матьяшу было не до иронии. Король завидовал спокойствию матери, умевшей ко всему относиться с насмешливым равнодушием – сам он просто места себе не находил, вспоминая разговор с папским посланником. Епископ сообщил, что папа Сикст IV гневается и требует ясного ответа, почему Дракула по-прежнему находился в тюрьме, хотя почти год минул с того момента, как святой престол заинтересовался судьбой венгерского пленника. Многочисленные послания из Буды, повествовавшие о зверствах заключенного, якобы насаживавшего на палочки крыс и совершавшего иные, не менее страшные «злодеяния», не производили на главу церкви должного эффекта и только вызывали раздражение. Оправдать содержание Дракулы в тюрьме, рассказывая о его жестокости, не удалось, а придуманный матерью план «примирения», сглаживавший острые углы и скрывавший противоречия, с одной стороны, казался недостаточно убедительным, а, с другой, – пугал Матьяша. Покосившись на обрюзгшую, старую и равнодушную Элизабет, игнорировавшую душевные муки собственного сына, король с раздражением произнес:

– Зря мы, матушка, потратились на эти портреты! За мои кровные деньги я теперь вынужден созерцать лицо, которое хотел бы видеть меньше всего на свете! Я против этого брака! Я против того, чтобы Дракула когда-либо вышел на свободу! Он должен сгнить в тюрьме! Я так хочу! Слышите, матушка, это моя воля! Вот только как… – король задумался, помрачнел. – Надо, чтобы папа от нас отвязался, перестал путаться под ногами.

– У понтифика хватка волкодава. Не рассчитывай на это.

– Как же мне быть?! Ни одно обвинение, выдвинутое против Дракулы, в Ватикане не считают достаточно серьезным! Еще немного и преступником начнут называть меня!

– А что, собственно, случилось?

– Как – что? – Матьяш с недоумением посмотрел на мать. Она, несмотря на возраст, никогда не жаловалась на память, но годы, похоже, давали о себе знать.

Тонкие губы Элизабет растянулись в усмешке:

– Не считай меня выжившей из ума старухой! Просто я говорю о том, что у нас никогда не было проблем с Дракулой. Да, мы действительно арестовали его, поскольку стало известно о тайной переписке Дракулы с султаном и его зверствах в Трансильвании. Мы же не знали, что это был навет саксонцев!

– Саксонцев?!