Карлос Сафон - Игра ангела

— Боюсь, я уже свое прожил.

— А как же та женщина? Кристина?

Я глубоко вздохнул.

— Кристина ушла. Вернулась к мужу. Тоже мудрое решение.

Исабелла отодвинулась и посмотрела на меня, нахмурившись.

— Что? — спросил я.

— Мне кажется, вы ошибаетесь.

— В чем?

— Недавно к нам заходил дон Густаво Барсело, и в разговоре речь зашла о вас. Он упомянул, что встречался с мужем Кристины, неким…

— Педро Видалем.

— Точно. И муж признался, что Кристина ушла к вам, он ее больше не видел и ничего не слышал о ней месяц или около того. На самом деле я удивилась, не застав ее здесь, с вами, но не посмела спрашивать…

— Ты уверена, что Барсело имел в виду именно это?

Исабелла подтвердила.

— Что я теперь не так сказала?

— Ничего.

— Наверное, вы что-то скрываете от меня…

— Кристины тут нет. Ее нет с того дня, когда умер сеньор Семпере.

— Где же она тогда?

— Понятия не имею.

Мало-помалу разговор иссяк, и мы сидели молча, уютно свернувшись в кресле у камина. Под утро Исабелла заснула. Я обнял ее одной рукой и смежил веки, анализируя все, что она сообщила, и пытаясь уловить в этом какой-то смысл. Занялся рассвет. Когда первые его лучи осветили окна галереи, я открыл глаза и обнаружил, что Исабелла проснулась и смотрит на меня.

— С добрым утром, — сказал я.

— Я размышляла, — начала она.

— И что?

— Я думаю принять предложение сына сеньора Семпере.

— Ты уверена?

— Нет, — засмеялась она.

— А что скажут родители?

— Полагаю, они расстроятся, но как-нибудь обойдется. Они предпочли бы выдать меня за преуспевающего торговца морсильей [55] Кровяная колбаса. и прочими колбасными изделиями, а не книгами, но им придется смириться.

— Могло быть хуже, — подбодрил ее я.

Исабелла кивнула.

— Да. Дело могло закончиться писателем.

Мы долго смотрели друг на друга. Потом Исабелла поднялась с кресла. Надев пальто, она стала застегивать пуговицы, повернувшись ко мне спиной.

— Мне надо идти, — глухо сказала она.

— Спасибо, что составила мне компанию, — поблагодарил я.

— Не упустите ее, — сказала Исабелла. — Найдите, где бы она ни находилась, и скажите, что любите ее, даже если это будет ложью. Нам, девушкам, нравится слышать такие вещи.

И в этот момент она повернулась и, нагнувшись, коснулась губами моих губ. Потом с силой сжала мою руку и ушла, не попрощавшись.

До конца недели я исходил Барселону вдоль и поперек в поисках людей, видевших Кристину в истекшем месяце. Я посетил места, где мы с ней бывали вместе, и прошел по следам (впрочем, напрасно) Видаля, заглядывая в его излюбленные кафе, рестораны и шикарные магазины. Всем, кто попадался мне на пути, я показывал фотографии из альбома, оставленного Кристиной у меня дома, и спрашивал, не появлялась ли она в последнее время. В некоторых местах я сталкивался с теми, кто узнавал ее и вспоминал, что видел как-то в обществе Видаля. Кое-кто даже припоминал ее имя. Но никто не видел Кристину уже несколько недель. На четвертый день поисков я начал подозревать, что Кристина вышла из дома с башней в то утро, когда я отправился покупать билеты на поезд, и просто испарилась с лица земли.

Потом я вспомнил, что семья Видаль имела в своем распоряжении забронированный на постоянной основе номер в гостинице «Испания» на улице Сант-Пау за театром «Лисео». Он предназначался для членов семьи, кому после оперы не хотелось или было неудобно возвращаться на Педральбес поздно ночью. Я доподлинно знал, что сам Видаль и его отец, во всяком случае, в былые годы, использовали этот номер, чтобы приятно провести время с сеньоритами и сеньорами, чье присутствие в официальной резиденции на Педральбес могло дать пищу нежелательным слухам, независимо от социального статуса дамы. Видаль много раз гостеприимно предлагал мне эту комнату (я тогда еще жил в пансионе доньи Кармен), если вдруг, как он выражался, мне взбредет в голову фантазия раздеть даму в интерьере, не внушающем ужас. Я сомневался, что Кристина сочла бы подобное место подходящим убежищем, если она вообще знала о его существовании, но я исчерпал список возможных вариантов, и ничего другого мне в голову не приходилo. День клонился к вечеру, когда я пришел в гостиницу «Испания» и попросил позвать управляющего, дав понять, что являюсь другом сеньора Видаля. Я показал фотографию Кристины. Управляющий, от чрезмерной деликатности походивший на мороженую рыбу, вежливо мне улыбнулся и сказал, что «другие» служащие сеньора Видаля уже приходили наводить справки об этой особе несколько недель назад, и он им ответил то же, что и мне. Он никогда не видел эту сеньору в гостинице. Я поблагодарил его за подернутую ледком любезность и направился к выходу, совершенно упав духом.