Александр Ласкин - Дом горит, часы идут

Каждые каникулы Колю отправляли под Бердичев. Кстати, именно с этими поездками связана упомянутая скидка в рубль.

В толпе все мальчики на одно лицо. Колю не отличить от Пети, а Сергея от Саши.

Были бы какие-то опознавательные знаки, но, кроме трусиков и сетки на них, ничего нет.

Только и видно, что это дети на отдыхе. Примерно как о стрекозах можно сказать, что это стрекозы.

Все же Блинов стал не одним из многих, а первым. Вроде как предводителем стаи.

Много раз Коля водил своих сторонников на огороды соседей. Пять раз получилось, а один сорвалось.

Разумеется, за всех отвечал он. Обещал завтра же принести две копейки в качестве возмещения ущерба.

При этом, как видите, извинялся. Да и после этого случая краснел по самым разным поводам.

Глава шестая. Оборотная сторона медали

1.

Когда Коля познакомился с Лизой, то сразу почувствовал: эта девочка станет его женой.

Больно много сходства с его фантазиями. Когда он воображал будущую спутницу, то представлял такие же распахнутые глаза.

Правда, после того, как эти глаза появились в его жизни, фантазии рассеялись.

Дальше было не кружение головы, а прибавление разнообразных обязанностей.

Такой это человек, этот Блинов. Самое простое у него всегда превращается в сложное.

К тому же чуть не по любому поводу ему надо применить инженерный ум.

Вот, к примеру, соска и молочные бутылочки. Уж какие, казалось бы, тут могут быть вопросы?

Это вам все ясно, а он все же уточнит. На двух схемах покажет действие этих механизмов.

“Ну, опишу теперь подробно, как готовить молоко. Прибор для стерилизации, который мы вам отправляем, состоит из: 1) кастрюля, 2) круг для бутылочек, входящий в кастрюлю, 3) деревянные решетки для сушки и бутылочки со специальными пробками. Ежедневно перед купаньем заготовляют молоко (7 бут). Заранее вымывают теплой водой с небольшим раствором соды (можно и без соды) при помощи специальной щеточки (ее найдете в ящике сушилки) нужное количество бутылок и, опрокинув, вставляют в решетку для сушки. Когда это кончено, каучуковые пробочки от бутыли и соску бросают в воду и кипятят, чтобы выварились. (В течение дня соску держат в борной воде, когда не нужна.) Затем бросают в каждую бутылочку по куску сахара (можно меньше, от этого могут быть запоры) и наливают обыкновенного молока (по возможности только что от удоя)…”

Ох уж эта его привычка излагать по пунктам. Такая манера больше подошла бы не второкурснику, а приват-доценту.

Пусть все давно понятно, а ты продолжаешь. Несколько раз возвратишься к сказанному, чтобы проверить ученика.

Голос звучит совершенно уверенно. Когда с тобой разговаривают в таком тоне, почему-то сразу хочется соглашаться.

2.

Даже если речь о более сложных материях, Коля просто перечисляет, что надо предпринять.

Выходит, человеческие отношения не очень отличаются от молочной бутылочки? Тут главное – все сделать, как он советует.

“Дорогая мама! – пишет Блинов. – Если ты будешь продавать землю крестьянам, то можно будет поставить им в условии, чтобы они от себя в счет платы Столярову вернули задаток. Во всяком случае так или иначе надо покончить с землей, чтобы иметь возможность поскорее рассчитаться со Скалозубовым…”

Или такие рекомендации: “Если хотите переехать в Киев, то нужно покончить с Лабунем и жить на готовом. Ваня очень советует устроить именно так, и хотя вообще на его советы особенно полагаться нельзя, но в данном случае я еще раз повторяю то, что говорил летом: Лабунь ты, мама, отдашь Мане; пусть она и распоряжается по своему желанию. А если ей предоставить на выбор, то она (да и ты, конечно) наверное предпочтет жить в Киеве. Впрочем, опять-таки повторяю, что жить здесь становится все дороже и дороже, так что на процентные доходы или на доходы с остатков земли, если бы их оставить, не проживете. Подумайте хорошенько и, если решитесь, переговорите с тем же Кулиничем. Цену крестьянам можно поставить по 200 руб. за десятину, и, как только кончатся у меня экзамены в мае месяце, я возьму на себя все хлопоты по продаже… Получил Ваше письмо и прочел его с тем большим удовольствием, что, признаюсь серьезно, побаивался, не случилось бы с Вами чего в дороге: ехали Вы с довольно крупными деньгами, а без мужчины в дороге… Относительно оставшихся денег (если они остались) советую распорядиться так: заплатить Семеновичу за квартиру или же дать Баку в счет долга. Этому симпатичному еврею, по-моему, следует дать первое место при удовлетворении кредиторов…”