Владимир Широков: Время Освенцим

Человек придумал слова и научил их охотиться за человеком. Переосмысленные, перепрограммированные, натасканные на мыслящую плоть. Вкусившие податливую мягкость предательского интеллекта. Настигая человека, проникая внутрь, они истощают его сущность до тех пор, пока организм не переборет, не обезвредит их – пожертвовав частью себя. Паразиты, диверсанты, хищники – защититься от них невозможно: сознание не может не отвечать на окружающую речь, не может не уступать ей места, не рисовать, не выращивать в себе образы, спровоцированные этими посторонними попытками вселиться в действительность. Симулянты-эпитеты, алчный инфинитив. Ауфштеен. Лагершперре. Освенцим – универсальный язык человечества, унифици-рованное эсперанто, озвученное качество механизированного бытия. Слова-реагенты, рефлекторные активаторы, растворители – слова, поставленные человечнее человека, оцененные значимее его, отрицающие его; проникающие в кожу, пьющие – штрайх – человечность; лексикон обязательных инъекций – антибиотики; слова, заместившие перемешанные языки мира, – безжизненная замена живого непонимания – разумной, человечной разобщенности; звуки и значения, насильственно навязанные сознанию, памяти, встроенные в мышление, впрыснутые в душу; обязательные для понимания и усвоения – формулы выживания, прожиточные минимумы, освенцизмы. Музычество, добрость, медицизм – убиватель – послесмертие - надсловия, отречники. Сложенные в инструкции, скатанные в рулоны, спрессованные в папирусы, сшитые в переплеты, собранные в библиотеки – единичные однотомные экземпляры – раритеты, подлинники – заветные брошюры, драгоценные свитки, бестселлеры – самиздатовские тотенбухи. Папка учетных карточек с золотым тиснением на обложке, инспекторская книга отзывов, избранные тетради доктора Менгеля: рукописи, которые не горят.

Лос.

Иди.

Ничего не бойся.

Бог всех воскресит.

Где жить осталось только метры, я крайнего сменю.

Теперь я тоже вектор смерти, я – очередь к огню.

Беда и радость, смех и плач – все одинаково горят;

огонь – закон, огонь – судья, огонь – палач…

В него себя доволочи, им будь заглочен и забыт;

исход судьбы – угар печи, квадрат трубы.

Человек человеку – смерть. Человек человеку – мера – объема, плотности; стереометрическая фигура материи, трехмерный огнеупор, муфель-форма, аппель-число. Гражданин мира – Альберт, Анна, Иосиф, Клара, Мина, Наум, Ханна, Яков, Эдуард – имена-ампутанты, обеспочвенные соцветия. Человек, лишенный имени, остается в одиночестве. Дора, Буна, Сола. 74233 – враг природы. Человеком, лишенным имени, легче управлять. Его легче уничтожить: у него меньше претензий на жизнь, меньше запросов, меньше свойств. Он лишен права на собственность, ему не с чем расставаться, не за что цепляться – он извергнут. Он потерял интерес ко всему, даже к себе, к своему будущему. Он не знает и не хочет знать, чем и почему до сих пор жив; жизнь перестала быть опытом, мир – информацией, движение – смыслом. Он уже осознал неизбежность предстоящего уничтожения – усвоил смерть, преодолел этот последний, самый острый, истинный опыт жизни. Он уже умер и смирился с этим, пережив самого себя в раздвинутом за пределы жизни, лишенном ориентиров, опустошенном времени, привыкнув к тому, что его нет: одномерное физическое тело, засохший фрагмент прошлого, движущееся бесчеловечие, мыслящее отсутствие, самосознание пустоты.

Пласты человеческих мощей. Анатомическая коллекция. Сборочные комплекты. Залежи. Уровни телесности. Кратность человечности. “Теперь ты будешь ведущим – организуй движение. Вот тебе люди, вот тебе считалочка: кому прилечь со мною в печь? дай руку мне – умрем в огне! Зондеркомандуй!” Человек – производственный термин, профессиональный жаргонизм, лексическая единица узкоспециального назначения. Стаффаж, зарин, шихта, кокс, шнек, человек. Биомасса. Утиль. Органическое ископаемое. Минеральный комплекс, штуф, суперфосфат, косметическое сырье, галантерея, человек-шиньон, человек-портфель, человек-папье; качественный человек, технологически интересный.

Твори, ни о чем не думай. С нами – Бог. Огонь – носитель государственности, основа планового хозяйства. У него больше права на кислород, чем у них; они – незаконные переносчики жизни, возбудители. Поточная телоподача, автоматическая струя жизни, вечный двигатель. Человечество следует измерять эшелонами. Человечество исчезнувших. И человечество оставшихся. Оставшихся за пределами времени исчезнувших. Оставшихся для исчезнувших навсегда. Исчезнувших, которым все равно, когда умрут оставшиеся – пережившие их – и умрут ли вообще. Человек человеку – вечность.