Артур Кангин - Запах денег

Сходил в мраморные селезневские бани. Попил баварского пивка. Гульнул напропалую с парочкой роскошных блондинок из агентства “Red Star”.

И почувствовал — готов.

В день начала шоу к его особняку подъехал микроавтобус.

Из него выпрыгнули, похожие на санитаров, люди в униформе.

Погода стояла февральская. Снежная. Утопая по колено в сугробах, гости подошли к двери.

Широко улыбаясь, Нестор, не тревожа слуг, сам распахнул им.

— Нестор Иванович Кутько? — спросил старичок с фиолетовым чирьем на щеке.

— Он самый!

— Распишитесь.

Женщина на слоновых ногах шагнула к нему, протянула листок гербовой бумаги.

— Что это?

— Согласие на инъекцию.

— Так я же подписывал?

— Нужно повторить… Чтобы избежать недоразумений.

Нестор витиевато подмахнул.

Женщина бережно убрала бумагу в роскошную, с золотым тиснением, папку.

Потом его попросили поудобней сесть в кресло.

Старичок прыснул шприцом в потолок.

Это последнее, что Нестор помнил…

Он обнаружил себя на железнодорожных путях в кедровом, таежном лесу.

Ярко светила полная Луна.

Нешуточный мороз продирал по коже.

Нестор окинул себя взглядом и обморочная волна ужаса окатила его.

На нем были лишь вельветовые рубашка и брюки. Ноги в бальных лаковых туфлях на тоненькой подошве.

И куда в таком виде идти?

В Москву!

Но где она?

Нестор со стоном взглянул на ясное небо.

Хорошо, что в школе он на совесть зубрил астрономию.

Нестор сориентировался по звездам. Повернулся на сто восемьдесят градусов. Зашагал к Златоглавой.

Через сотню шагов догадался ощупать карманы. Ни документов, ни денег.

Господин Кутько взвыл и побежал почти рысью.

Часа через четыре полностью выдохся.

Подбадривал только по-утреннему заалевший восток.

Днем, чай, полегче!

Дико захотелось пить.

Нестор хватанул пригоршню грязного, с дорожным мазутом, снега. С жадностью съел.

Теперь бы перекусить чего…

Кутько повернулся к лесу, близоруко прищурился.

Ни одной живой твари!

Вспомнил, как летчик Мересьев в подобной ситуации позавтракал ёжиком.

Нестор жадно огляделся по сторонам.

Ежиков не было!

Только в глубине мачтовых кедровых стволов фосфорически блеснула пара глаз.

Кажется, волчья!

Нестор закусил губу и побежал.

Так он шел трое суток.

В кромешном одиночестве.

Лишь шпалы, заиндевелые рельсы, промельк волчьих глаз в лесу, звезды, Солнце, опять постылая Луна…

Нестор полностью износился.

У левой лаковой штиблеты оторвалась подошва.

Брюки и рубашка от частых падений превратились в нищенские лохмотья, которые и рубищем-то назвать стыдно.

Ко всем бедам, Нестор капитально промерз.

Он гулко кашлял и сморкался.

Но пока рельсы и шпалы были под ногами, грела надежда.

Вдруг железнодорожное полотно оборвалось тупиком.

На бурых досках вкривь и вкось было начертано масляной краской “Промежуточный финиш”.

У Нестора Ивановича подкосились ноженьки и головой он грянул в сугроб.

Очнулся от дикой жары.

Нестор с изумлением нашел себя распластанным на океанском песке.

Шумели кипучие волны.

Мимо его носа прополз деловой краб.

Нестор сел.

На нем новенькая сетчатая ковбойка, цвета хаки, с множеством карманов, шорты, а на ногах отличные кожаные сандалеты.

Нестор медленно встал. Отряхнул песок.

От голода сводило живот.

Двинул к пальмовому перелеску и обомлел.

На ветвях громоздились кокосы, гроздья бананов. К тому же спотыкался он о какие-то кусты. Приглядевшись, обнаружил, что это ананасы.

Рай! Чудное видение!

Нет — реальность…

Прежде всего Нестор разбил о валун огромный кокосовый орех и напился молочка.

Потом от души намял ананасов и бананов.

Жизнь казалась прекрасной, но тут вспомнилось кто он такой, в какую сатанинское игрище позволил втянуть себя.

Быстро пробежался по карманам.

Пусто!

Лишь в заднем лежал моток голубой лески с золотым крючком.

Позаботились, гады!

Нестор вознес кулак и погрозил невидимому соглядатаю, спутнику “Прогресс”, мать его…

За несколько дней Нестор обошел весь подарок судьбы.

Да, это был остров.

И как он отсюда попадет в город на Семи Холмах?

Вплавь?

Если соорудить плот?!

И Нестор принялся мастерить первый в своей жизни корабль.

Пальмовые стволы поваленные, видимо, ураганом он связывал на морской узел крепкими лианами.