Артур Кангин - Запах денег

А в кабинете становилось душно. Температура заметно поднялась. Казалось, из комнаты выкачивают воздух.

Гришу прошиб пот, страшно захотелось пить.

Но в кабинете не было даже глотка воды.

Что за шутки?

Григорий сорвал мокрую рубашку, стал яростно колошматить дверь.

Никто не отзывался.

Перед глазами расплывались ядовито-радужные круги.

Гриша приготовился к самому худшему.

Безуспешно стал вспоминать хотя бы плохенькую молитву.

Не вспомнил!

Лишь перекрестился судорожной рукой.

Ровно в 18.00 замок щелкнул и дверь открылась.

Григорий опрометью кинулся вон.

Решил больше ни ногой в фирму.

Но дикое безденежье, почти голод, силком поволокли в странную контору.

На этот раз в фирме было столько народу, не протолкнуться.

На всех этажах гудело нечто вроде вечеринки или званого обеда.

Григория угощали поросенком, запеченным в антоновских яблоках, молоками осетра, тушканчиками горячего копчения, зернистой икрой, переливающейся в хрустальном блюде.

С голодухи Гриша набросился с волчьей алчностью.

К нему все время подходили улыбающиеся, хмельные люди. Чокались бокалами с французским шампанским, рюмочками с русской ядреной водкой.

Бочком подошел старший менеджер по работе с персоналом, господин Синяков.

Гриша, обрадовался, хотел с пристрастием допросить о вчерашних издевательствах. Но был уже порядочно пьян, лишь качнулся на ногах и громко икнул.

Синяков шутливо погрозил указательным пальцем:

— А вы, батенька, грибочками закусывайте. Рыжиками!

— Понял! — выкатил остекленевшие глаза Гриша.

Ровно в 18.00 заиграла мелодичная музыка.

Выскочили шустрые, как насекомые, официанты.

Скатерти, со щелканьем в мускулистых руках лакеев, складывались пополам. Столы разом исчезли.

Синяков у гардероба одевал детское пальтецо.

В 18.03 Гриша оказался у ворот мрачноватого здания в полном одиночестве.

Алкоголь кружил голову, но тревога нарастала.

Куда он влип?

Бежать? Остаться?

Грянул день зарплаты.

Святой день!

Гриша заштопал дырявые носки и, бодрым галопом, поскакал в фирму.

В коридоре он столкнулся с Лизой, старшим менеджером по работе с персоналом.

— Привет, Казанове! — Лиза чмокнула Григория в губы.

Декольте ее платья позволяло почти полностью видеть ее голую и прекрасную грудь.

Но не этим сейчас был взволнован Гриша.

— Какой там Казанова, Елизавета Максимовна?! Не до шуток! Мне бы деньги получить…

— Тогда пройдите к господину Синякову, — слегка набычилась Лиза.

Григорий двинулся к комнате № 15-345, но Лиза цепкими пальчиками схватила его за лацкан пиджака.

— А мне с тобой было хорошо! — запунцовела деваха. И хохотнула: — Земляне такие проказники! Страсть!

Не задумываясь о странных словах Елизаветы, Гриша метеоритом понесся к комнате, которая в его судьбе должна была стать золотой жилой.

То, что Григорий увидел в кабинете старшего менеджера по работе с персоналом, господина Синякова, повергло в ледяной ужас.

Синяков ловким движением открутил себе голову, смахнул носовым платком с щек пыль, и сложил в походный рюкзачок.

Но как ни был поражен Григорий, деньги ему показались важнее.

— Мне бы зарплату, — пролепетал Гриша.

Безголовый коротышка быстро вынул из рюкзачка лысую и помертвевшую башочку, привинтил к шее.

— Как это я забыл?! — плаксиво проблеял господин Синяков, нырнул под стол к заветному сейфу, защелкал замками.

— Вот! — Синяков положил перед Григорием три внушительных размеров стопочки долларов. Сплошь сотки! — Довольны?

— Очень!

— А нам пора в дорогу, — дернул уголками губ Синяков. — Соскучился я по Альфа-Барану.

— Счастливого пути! — ошалело промямлил Гриша и задом открыл дверь. И вдруг понял — без ответа на этот вопрос он не сможет уйти спокойно. — А зачем я вам был нужен, господин Синяков?

— Изучение психомоторики гомо сапиенса в паронормальных условиях.

— То есть…

— Мы хотели узнать, сможете ли вы существовать на нашей звезде.

— Ну и?

— Не годитесь.

— Но зачем мы вам?…

— Альфа-Баран вымирает. Пара миллионов лет, и грянет демографический коллапс…

Вдруг здание закачалось.

Из трещин в потолке посыпалась штукатурка.

Господин Синяков открутил голову, утратил видимые очертания, и вместе с рюкзачком превратился в фиолетовый дымок. И — сгинул.

Секунда, и Гриша Рокотов оказался на пустыре, заросшим колючим репейником и лопухами.