Эрик Гарсиа - Великолепная афера

— Вот ты и делай, — говорит Рой, отворачиваясь от Фрэнки.

— Мы будем делать. Ведь заправляешь-то всем ты. Правда, сейчас у тебя такой вид, что в это трудно поверить, но в наших делах ты гений. А мы, приятель, работаем вдвоем.

Рой и думать не может о том, чтобы заниматься делами. Единственное, о чем он думает сейчас, так это как бы поскорее оказаться в своем кресле. Усесться в него. Чувствовать себя в безопасности.

Он встает и шаркающей походкой бредет в другой конец комнаты.

— Послушай, — обращается к нему Фрэнки после недолгого раздумья. — Я знаю одного.

— Одного?

— Одного доктора. Он нормальный парень.

— Шарлатан? — спрашивает Рой.

Фрэнки поднимается на ноги и отрицательно качает головой.

— Нет, как раз наоборот. Он знающий док, к тому же честнейший и порядочнейший человек. Это тот самый док, к которому я водил свою маму, когда ее донимали галлюцинации.

— Но у меня нет галлюцинаций…

— А я и не говорю, что есть. Он психиатр и, как любой психиатр, может прописать тебе необходимые таблетки.

Рою не хочется спорить. Спорить — значит говорить. Говорить — значит выделять слюну. А раз слюну, то значит и желчь. А желчь провоцирует тошноту. Чтобы не спорить, он кивает головой.

— Иди прими душ, — настоятельно советует Фрэнки. — Я тем временем сделаю несколько звонков. Мне нужно кое-что обстряпать.

По пути в ванную Рой оборачивается и видит своего напарника у телефона с трубкой в руке.

— Фрэнки, — обращается к нему Рой.

— Да?

— Хорошенько протри трубку и аппарат, когда закончишь звонить.

— Рой, пойди прими душ.

Рой сидит в пассажирском кресле в новой спортивной машине Фрэнки, втиснув свое грузное тело в ковшеобразное, обшитое кожей сиденье. Устройства, не входящие в основной комплект и поставляемые за отдельную плату, стоят больше, чем весь «каприс» Роя. Музыка, несущаяся из суперклассной звуковой системы, звучит громко, но терпимо. Мелодии прежних лет. Элла скатирует [3] Имеется в виду Элла Фитцджеральд; скат — род джазового пения с выпеванием бессмысленного набора слов. на громкости примерно восемьдесят децибел.

— Секретарша сказала, что не надо будет заполнять много бумаг, — говорит Фрэнки Рою, заезжая на парковку. — Но приехать нам надо за несколько минут до приема.

— Ты назвал ему мое настоящее имя?

— Конечно. Ты это ты, верно?

Четвертый этаж, помещение 412. Клиника доктора Харриса Клейна. В просторной приемной, стены которой выкрашены в белый цвет, Рой заполняет несколько форм. Имя, адрес, чем болел прежде. В графе «род занятий» он пишет «антиквар». Это как бы его фиговый листок. В его доме достаточно безобразных и даже отталкивающих предметов искусства, чтобы подтвердить его принадлежность к этой профессии.

— Хочешь, я пойду с тобой? — спрашивает Фрэнки.

— А ты кто, моя мамаша?

— Я просто спросил. Ладно, посижу здесь. Почитаю журналы.

Когда спустя несколько минут вызывают Роя, он протягивает заполненные формы секретарше и идет по недлинному коридору, обшитому деревянными панелями. Дверь в торце коридора открыта. Он медлит.

— Входите, — доносится голос из комнаты. — Входите, пожалуйста.

Доктор Клейн ждет Роя в кабинете, стоит за изящным письменным столом красного дерева. Доктор Клейн маленького роста, худой. Волосатый. На макушке завитой хохолок; очки, устроившиеся на задранном носу, как птица на насесте. Одет в рубашку и слаксы, без пиджака. На правом запястье «Ролекс». Задний карман слегка оттопырен, там, должно быть, бумажник. Рой принимает решение не залезать к нему в карман и не лишать доктора бумажника. На стенах развешаны дипломы и тарелки вперемежку с семейными фотографиями и причудливыми карикатурами. На полу ковер буро-красного цвета, как будто его вымачивали в вине.

— Как вы относитесь к пятнам? — спрашивает Рой.

Доктор растерялся:

— Простите?

— На ковре. Он такой темный. Так как насчет пятен?

Доктор Клейн улыбается и протягивает Рою руку для пожатия.

— Меня это не сильно волнует, — говорит он. — Мы только иногда едим здесь.

Рой хочет объяснить ему, что дело не только в пище. Причиной пятен может быть что угодно. Побелка для подновления стен. Кровь. Моча. Но он сдерживает себя и молчит. Обменивается рукопожатием с доктором. Садится туда, куда, по его мнению, он должен сесть.

Доктор Клейн садится напротив Роя и поворачивается в кресле так, чтобы быть лицом к лицу со своим новым пациентом.