Эли Фрей - Город за изгородью

Мы откладываем свои поездки к родителям до последнего. Я перестаю читать книги, а Джерд – сидеть за компьютером.

Теперь все дни напролет мы полностью поглощены друг другом. Я пытаюсь с помощью Джерда спрятаться от своих проблем и мрачных мыслей.

Привлекательное тело Джерда (которое он обычно прячет под одеждой, большей, чем нужно, на пару размеров), кровать, глинтвейн, пицца, марихуана – вот куда я ухожу от своих тревог.

Мы не занимаемся любовью, а трахаемся, как дикие ненасытные звери, которые после первого, второго и даже третьего раза все равно не могут утолить этот голод. Я читала об этом: многие девушки, подвергшиеся изнасилованию, сначала после этого думают о сексе как о чем-то грязном, тошнотворно-неприятном, и что им совсем не хочется повторять это снова. Но потом… Что-то клинит в мозгу. Они полностью меняют свое отношение. Уходят в секс с головой, голод по чужому телу не дает им думать о чем-то еще. Они меняют партнеров как перчатки, потому что ни один из них не может заполнить пустоту внутри них…

Неужели это произошло и со мной? Неужели теперь я тоже буду менять партнеров с головокружительной скоростью, и мне все равно их будет мало? Я бы не хотела этого.

Лулу через время узнает обо всем – и ничего не имеет против наших отношений. Она ничего не говорит даже тогда, когда я переезжаю из нашей с ней комнаты в комнату Джерда.

Оставшиеся два с половиной года учебы проходят суматошно. Учеба, выставки, презентации, участие в секциях и кружках, бары, марихуана, поездки по историческим и культурным местам Германии, отношения с Джердом (и слава богу, ни с кем больше – того, что я так боялась, так и не случилось), стажировка в немецкой газете, подготовка дипломной работы.

Несколько раз я ездила в гости к Джерду.

Мы ходили по мостовой рыночной площади, любовались восьмиугольной башней с часами на Старой ратуше Altes Rathaus , гуляли по ухоженному парку Клары Цеткин, посещали известный на всю Германию зоопарк, кормили бегающих среди посетителей хрюшек, с восхищением смотрели на жирафов, гуляющих в открытом вольере размером с несколько футбольных полей. Джерд познакомил меня со своей семьей – все приняли меня радушно, отчего мне было очень грустно – ведь его родители не знали, что мои отношения с их сыном несерьезные. Также я ездила с Джердом к моим родителям. Их восторгу не было предела – они решили, что дочь наконец одумалась, выбрала хорошего немецкого парня и построит жизнь так, как их будет устраивать.

За это время я часто переписывалась с Киром: он подробно описывал свою студенческую жизнь, жаловался, как сложно учиться в технологическом университете и как тяжело ему дается сопромат и теоретическая механика. С Игорьком и Ваней они видятся очень редко, ведь они не только учатся в разных университетах, но и живут в разных городах.

Кирилл не слишком часто говорит о Ките, чему я очень рада, поскольку из-за каждого такого сообщения к горлу подступает ком.

Из писем Кирилла я узнаю о том, что они с Архипом снова сблизились. Именно трагедия, произошедшая с Китом, снова свела вместе бывших друзей.

«Архип не смог бы пережить это один, и я решил помогать, чем могу».

«Мы с Архипом показываем Киту твои распечатанные фотографии. Рассказываем про тебя. Не узнает, конечно, но любит смотреть фотографии и слушать. Ха-ха, ладно, я немного лукавлю – больше, чем смотреть, он любит жевать твои фотки. Одну сгрыз наполовину – еле отобрали».

От подобных сообщений и смешно, и грустно.

В моей голове сейчас полная неразбериха: жизнь в Берлине, учеба, друзья, отношения с Джердом, Чертога, жизнь и любовь, оставленные там, Кит, который больше не Кит… Что мне делать дальше, после того как закончу обучение? Чего я хочу? Какое решение будет правильным?

Стажировка в газете ставит точку – после нее я действительно начинаю понимать, чего хочу от жизни и с кем хочу.

В конце весны, после окончания последнего зимнего семестра, сдачи всех экзаменов и прохождения стажировки, наступает торжественная церемония вручения диплома. На лужайке перед университетом я, Диди и Лулу стоим среди других студентов. На нас академические мантии и квадратные шапочки. Преподаватели произносят торжественную речь, вручают дипломы. Вспышки фотокамер, волнительные возгласы и всхлипывания родителей сопровождают этот процесс. Затем нас фотографируют всех вместе. Мы с радостными лицами прыгаем и бросаем вверх свои шапочки – при этом я случайно заезжаю Диди локтем в нос. В следующие годы я с любовью и улыбкой буду разглядывать эту фотографию – летящие в небо шапочки, мое радостное лицо и Диди, который, скорчившись от боли, держится за нос.