Мартин Эмис - Лондонские поля

Надо прекратить делать К. больно. Нехорошо вымещат все это на малышке.

Пропади он пропадом. Господи, да когда же это все наконец кончится? Пропади он пропадом.

Хватит. Достаточно. Довольно.

Итак, полуфинал!

Пятисетовый полуфинальный матч «Душерских Лучников-Чемпионов» для Кита Таланта был встречей домашней. С другой стороны, состязание такого уровня ни в коем разе не могло состояться в «Черном Кресте». Нет, этой ночью Киту предстояло отправиться в куда более престижное место: в паб «Маркиз Идендерри», что в Актоне. Именно это питейное заведение Кит всегда и представлял — пенящаяся кружка, багровый подсумок для дротиков, полная клиницизма концовка. Ни в коем разе не подловили бы Кита выступающим за «Черный Крест», чья пьяная клика космополитичных стилистов никогда и близко не подбиралась к Высшей лиге — да, собственно, ни разу не выиграла ни единого матча. Более или менее продвинутый игрок всегда норовил оказаться где-нибудь в другом месте. По существу, Кит не мог не быть притянут гравитационным полем какой-нибудь распивочной, в большей мере ориентированной на дартс, то есть такой, где во всем чувствуется преданность этому виду спорта. И притянул Кита «Маркиз Идендерри»: его терраски, обтянутые бордельным красным бархатом, его позвякивающие канделябры, его бармен в подтяжках, полосатой рубашке и с бакенбардами при выбритом подбородке, его подавальщицы, обряженные на манер молочниц, с их более чем откровенными вырезами, с их основательным знанием, кто есть кто в дротиках (да и все правила были им досконально известны). К услугам игроков было великолепное оборудование: восемь досок, выставленных в один ряд, плюс к тому задействованная по случаю большого события высоко поднятая линия метания вкупе с декоративной мишенью и цифровыми табло. Кэт помогла ему одеться: отполированные кубинские сапоги, тореадорские клеши, черная рубашка с короткими — для свободы броска — рукавами и вышитым серебряной нитью предостережением: «КИТ ТАЛАНТ — МАСТЕР КОНЦОВОК». Затем — дартсовая накидка с крыльями, как у летучей мыши… Во влажном полумраке «Черного Креста» Кит мог иной раз показаться молчаливым и отстраненным, но стоило поместить его в классное злачное местечко типа «Маркиза Идендерри», и — нате вам! — парень попросту оживал. Киту нравилось это заведение. Порой его обуревал неподдельный восторг перед «Маркизом Идендерри», и он, размазывая по лицу слезы, готов был избить любого, кто говорил об этой забегаловке в пренебрежительном тоне.

— Да. Это здесь, — сказал Гай. Он ободряюще улыбнулся, глядя куда-то в сторону. — Ты как, не теряешься?

Николь, не размыкая губ, улыбнулась ему в ответ.

— Да вроде бы нет.

Взяв его за руку, она пояснила:

— Просто я не очень-то люблю пабы.

Это было правдой: Николь всегда предпочитала либо дорогие коктейль-бары, либо разнузданные «подполья» [84] Подпольное питейное заведение времен действия «сухого закона». .

— А ведь познакомились мы именно в пабе.

— Ну что ж… Не могут же все они быть гадкими!

Он вышел из машины и поспешил, обогнув ее, подойти к ее дверце. Николь протянула ему руку. Он помог ей выйти, озарив ею ночь.

— Выглядишь великолепно, — сказал он тихо. Затем повысил голос. — Не знаю, может, нам стоит оставить твою накидку в машине?

Николь выглядела на миллион долларов. Или, во всяком случае, на миллион фунтов. Поверх черного бархатного костюма, состоявшего из жакета с V-образным вырезом и юбки с длинным разрезом сзади, была наброшена светлая норковая накидка («Это подделка», — солгала она); плюс изысканные туфельки, прозрачные чулки, бриллианты в ушах и на шее, на тонкой золотой цепочке; плюс золотые часики; плюс золотая защелка на черной кожаной сумке.

— Я имею в виду, — сказал Гай, — никто ведь не поймет, что она не настоящая.

Чуть раньше, когда Гай позвонил в дверь Николь и та, как было условлено, сразу же спустилась по лестнице, Гай был глубоко обеспокоен (и, конечно, глубоко тронут) простодушным богатством ее наряда. С каким же усердием — и с каким очевидным успехом — постаралась она выглядеть искушенной особой! А ведь они всего-навсего собирались в паб, чтобы посмотреть игру в дартс и поддержать Кита, который наверняка сказал ей, что это довольно-таки роскошное заведение.

— Кто не поймет?

— Люди из паба.

— Ты хочешь сказать, что они попытаются ее украсть? Но ты же меня защитишь. Да они и не посмеют.