Мартин Эмис: Другие люди: Таинственная история

Это — признание, пускай и кратенькое.

Не хотел я так с ней обходиться. Какое-нибудь иное решение было бы несравненно предпочтительней. Но что случилось, то случилось. В этом есть определенный смысл, учитывая правила жизни на нашей земле. К тому же она сама об этом просила. Мне просто жаль, что не нашлось другого выхода, более сдержанного, экономного, опрятного. Но на нет и суда нет. Это жизнь, говорю я, и самый мой священный долг состоит в том, чтобы придать всему происходящему видимость жизни. Черт побери! Давайте же наконец покончим со всем этим.

Первым, что она испытала, ощутив дуновение воздуха, было чувство пылкой и беспомощной благодарности. Со мной все в порядке, подумала она, жадно дыша. Время — оно снова пошло. Она попыталась сморгнуть влагу, наполнившую глаза, но той было слишком много, и она снова зажмурилась.

Кто-то склонился над ней и спросил голосом, который прозвучал так близко, словно исходил прямо из ее головы:

— Теперь все хорошо?

— Да, — кивнула она.

— Тогда я тебя оставлю. Теперь давай сама. Поосторожней. Веди себя хорошо.

— Спасибо, — ответила она. — Простите.

Она открыла глаза и села. Тот, кто говорил с ней, кто бы это ни был, уже ушел, однако вокруг нее сновали другие люди. Люди, по какой-то причине находившиеся здесь, только чтобы ей помочь. Какие они, должно быть, добрые, подумала она, какие они милые, что делают для меня все это.

Она лежала в белой комнате на узенькой длинной белой каталке. Какое-то время она размышляла об этом. Казалось, это вполне подходящее место. Здесь ей будет хорошо, решила она.

За дверью торопливо прошел мужчина в белом. Немного помешкав, он заглянул в дверь. Напряжение, чувствовавшееся в нем, как-то неожиданно исчезло, он прикрыл глаза и устало произнес:

— Ну, вставай, пошли.

— А?

— Вставай давай. Пора. Ты уже в норме, шевелись, — Он подошел поближе, взгляд его был обращен на тумбочку, на которой была разбросана всякая всячина, — Все твое? — поинтересовался он.

Она посмотрела вслед за ним: черная сумочка, клочки зеленой бумаги, маленький золотой цилиндр.

— Да, — созналась она. — Все мое.

— Ну так забирай свои манатки и двигай.

— Хорошо-хорошо, — пробормотала она, приподнимаясь на каталке.

Увидев свои ноги, она застонала. Несчастная ее плоть была разодрана в клочья. Рука рефлекторно дернулась, чтобы ощупать ногу — та была цела. Клочья оказались каким-то тонким материалом, покрывавшим кожу. Все было в порядке.

Мужчина фыркнул.

— Где ты была? — спросил он маслянистым голосом.

— Не знаю, — пробормотала она еле слышно.

Он подошел поближе.

— Может быть, в туалет? — громко спросил он. — В туалет хочешь?

— Да, если можно, — без особой надежды произнесла она.

Он повернулся, пошел к двери, снова обернулся. Она встала и попыталась следовать за ним. Тут она заметила, что к ее ногам прикреплены тяжелые изогнутые конструкции. Их назначением было, по-видимому, затруднить движение, если вообще не сделать его невозможным. Прихрамывая, она бочком подошла по скользкому полу к мужчине.

— Вещички-то прихвати. — Он покачал головой, — Эх вы, народ…

Потом он повел ее по коридору. Двигаясь впереди и чувствуя у себя на спине его взгляд, она торопливо оглядывалась по сторонам. Похоже, люди здесь были двух разновидностей. На большинстве была белая одежда. Остальные казались меньше и были закутаны в пестрые халаты. Их куда-то несли или вели за руку, и во взглядах у них было что-то извиняющееся и беззащитное. Я, должно быть, такая же, предположила она, когда сопровождающий поторопил ее к какой-то двери.

Поначалу было безумно странно. И куда подевалось все ее разумение?

Оказавшись во влажной узкой комнате с фаянсовыми скульптурами, которые никак невозможно было соотнести с нею самой, она прижалась щекой к холодной стене и попыталась внутри себя найти какие - нибудь ключи к тайне происходящего. Что там у нас? Ее сознание казалось бесконечным, но совершенно пустым, подобно мертвому небу. Она была совершенно уверена, что у других людей все обстоит иначе, и от этой мысли к горлу резко подступила какая-то мерзкая жидкость. Приказав себе собраться, она решительно обернулась, и взгляд ее упал на блестящий стальной квадрат напротив. В этом ярком окне она успела заметить чье-то оторопелое лицо, обрамленное густыми черными волосами. Встретившись с ней глазами, его обладатель тут же отпрянул. А что, всем страшно, подумала она, или я одна такая?