андрей бодров - план побега

roger: куда пропал? ты меня бросил?))

green: как ты могла так подумать... :) весь этот месяц мечтал о тебе

roger: ага) расскажи… кто она?

green: так и быть тебе скажу.. я тащился от дурной тоски :((

roger: не грусти-похрусти… хочешь я тебе вылечу?)

green: хехе.. у меня хронический душевный авитаминоз.. это не лечится

roger: само проходит) это со мной часто бывало. надо чаще гулять!

green: но я разучился гулять

roger: а я могу гулять сама по себе

green: да... но только внутри себя

roger: эй… герой ты где?

green: на кухню ходил… есть будешь?

roger: спасибо ты у меня такой заботливый

green: кушай на здоровье

roger: тебе не кажется что ты пересолил?

green: влюбился наверное :)))

roger: значит я была права! кто она? признавайся похотливый козел

green: бээээ…бээээ….

roger: вот так бросил девушку тухнуть за компьютером :(…

roger: ты где? опять с ней болтаешь? ((

green: еще нет но скоро буду я засыпааааааюююю ((

roger: БАХ!)

green: теперь точно не засну:)))))))

roger: я старалась)))

green: нет серьезно я спать:)))))

roger: заснешь? оставив девушку на растерзания извращенцам?)

green: вы хотели об меня погреться, но у меня слишком холодное сердце:))

green: ты чего замолчала?

roger: ах… он еще не спит

green: давай созвонимся

roger: еще чего захотел?

roger: давай, запоминай телефон)))

– За бедра, – стоном приказывает она, прогоняя мои жадные руки с ее колышущихся грудей.

вдох за выдохом толчок за толчком время вырывается из меня заполняя ее вибрирующее пространство скрип зубов вспыхивает серебром кометы рассыпается в треск на губах чтобы кусать синяки расцарапывать подсохшие царапины кончая она выталкивает меня из себя вскакивает удирает от продавленной постели к окну срывать занавески шторы обнаженная ночь в тусклом небе дрожащий луч звезды на ее теле где-то там продолжают трахаться ангелы…

… ты возвращаешься ко мне. Мы укрываемся и смеемся под одеялом. Ты жалеешь мои синяки и царапины, поцелуями выпрашивая у них прощения. Я жмурюсь от твоих ласок, мои раны разъедает пот, и укусы горят от приливающей к ним крови.

– Мальчик мой, я люблю тебя, – спрашиваешь ты.

– Девочка моя, я люблю тебя, – отвечаю я.

Ты поворачиваешься ко мне спиной и чуть поджимаешь ноги. Я обнимаю тебе, прижимая руки к грудям и, ощущая расслабляющиеся соски, зарываюсь в аромат твоих волос. Изредка наши тела перешептываются тихими движениями. Но мы их не слышим – мы засыпаем.

Когда открываю глаза, признаюсь в твое прикрытое сновидениями ушко, что я люблю тебя. Встаю и одеваюсь, прикрываю засосы и укусы на шее твоим шарфиком и выхожу из квартиры № 64, к ступенькам, по которым я пару месяцев назад бежал вверх, задыхаясь, и от волнения кружилась голова в вопросах без ответов, что произойдет между нами, когда мы впервые увидим друг друга. Выхожу на улицу. Возле нашей лавочки уже давно прибрали кучу листьев, в которую мы падали и долго со визжа валялись в первый день нашего знакомства – наша первая кровать. Я вдыхаю январский воздух и на секунду закрываю глаза. Открываю, на улице морозно и голо – снега все еще нет, а тот, наш первый снег под твоим домом, давно уж развеян ветром.

Мы договорился по телефону в середине осени, что встретимся, первый раз в тот день, когда пойдет снег. Это ты предложила, после того как мы познакомились по телефону, и, услышав желанные голоса, всю ночь проболтали, рассказывая, друг о друге. Без знака свыше мы навряд ли решились бы встретиться, обои слишком боялись разочароваться, все было сном, не реальностью, и ты выбрала снег. Но я, не выдержав жару октября, и, узнав из телефонной базы твой адрес, накупил школьных тетрадей в клеточку, и всю ночь вырезал квадратные снежинки, чтобы по утру спешить к тебе с оттопыренными карманами и набитыми кульками бумажного снега – нашего первого снега. Боялся, что ты не заметишь его или сочтешь за глупость, когда стряхивал с крыши нарезанную мечту над твоими окнами. Задыхаясь, бежал к тебе навстречу, не замечая глазеющих соседей, после того как ты выглянула из окна и пригласила меня рукой, пока я стоял в бумажных сугробах, пытаясь в высоте угадать твое лицо за спутанными ночью волосами.

В магазине покупаю йогурты, упаковку пельменей, сметану к ним, и пачку легких сигарет для тебя и для себя без фильтра – я начал курить. Вспоминаю, как мы смеялись над озадаченной продавщицей. Она спросила, какую ты хочешь купить зажигалку, и ты сказала, что будешь рада любой. Продавщица, не понимая, чего ты именно хочешь, по порядку выложила перед тобой весь скудный ассортимент. А ты на каждое предложение повторяла: «я всему буде рада». Прохожу мимо аптечного киоска, в котором я купил для тебя свой первый подарок – широкий лейкопластырь и два комплекта бирушей. Мне тогда было тяжело, после твоего рассказа, очень досадно и очень больно. К тебе приехала подружка из города, в котором ты раньше жила и работала и ты попросила, чтобы я в тот вечер к тебе не приходил, боялась, что подружка спьяну может сболтнуть, что-то лишнее и неприятное для меня.