Тахир Шах - Год в Касабланке

— Попробовали бы они делать эту работу плохо, — сказал он. — Ведь это массажисты из нашего хаммама.

Я был настолько вне себя от счастья, что работа вновь закипела, что попросил мастера по беджмату Азиза соорудить мозаичный фонтан на стене детской площадки. Камаль запретил бы делать это, если бы узнал, поэтому я улучил момент, когда я его не было в доме.

Марокканская мозаика, известная как зеллидж, это вершина местного дизайнерского искусства. В отличие от мозаик Запада, где материал бывает чаще всего квадратной формы, в зеллидже используются сотни форм и цветов. Нужны годы, чтобы научиться вырубать его, поэтому такое ремесло довольно хорошо оплачивается.

Я отвел Азиза в сторону. Он не говорил по-французски, а я — по-арабски — пришлось объяснить ему сущность своей идеи жестами. Мне хотелось, чтобы мастер сделал классическую мавританскую арку с фонтаном, струя из которого лилась бы на желоб снизу, откуда, в свою очередь, вода попадала в большой бассейн в центре покрытой зеленой плиткой площадки. Дети могли бы играть в воде, плескаться в долгую летнюю жару.

Азиз сказал, что он сможет сделать фонтан, иншалла, если Аллах того пожелает, за месяц. Он написал цену на клочке бумаги — семь тысяч дирхамов, около четырехсот фунтов. Цена выглядела весьма разумной, особенно если учесть, что мозаика фонтана должна быть выложена из пяти тысяч кусочков, каждый из которых вырубался вручную.

Немногим позже появился Камаль. Я не сказал ему о фонтане. Ему не нравилось, когда я напрямую общался с мастерами, так как это подрывало его авторитет. Я лишь спросил у него, почему все так стараются завершить свою работу. Камаль криво улыбнулся.

— Я пустил слух в трущобах, — сказал он. — Я шепнул его на ухо торговцу овощами. Кажется, слух уже дошел и до нашего дома.

— Что ты ему сказал?

— Что вас посетит сам король.

Мы запланировали поездку в Азру на поиски дешевого дерева с черного рынка. Город этот расположен к югу от Мекнеса прямо у кедровой рощи. Говорили, что там вовсю торгуют «левым» лесом. Нужно было только узнать, кто и где. Для Камаля не было больше удовольствия, чем отыскать что-нибудь на черном рынке. Он игнорировал официальную торговлю. Когда бы я ни пошел в магазин, он хватал меня за воротник и уводил оттуда.

— Не стоит туда ходить. Там чистая обдираловка.

Я не мог припомнить, когда в последний раз покупал что-нибудь в магазине. Если нам нужно было что-либо для дома, мы ехали в Дерб-Галеф — стихийно образовавшийся огромный рынок на юго-западной окраине Касабланки. Там продавалось все: от опасных рептилий в клетках до антиквариата из Франции, от красных шаров голландского сыра «Эдам» до детской одежды, от спутниковых приемных устройств до телевизоров с гигантским экраном. Большинство товаров было ввезено контрабандным путем — из Испании или через границу с Алжиром.

— Почему полиция не делает налетов на эти прилавки? — спросил я.

— Да вы с ума сошли, — ответил Камаль. — Полицейские владеют большинством из них.

Поездка за «левым» кедром отложилась, поскольку возникли проблемы с нашим джипом. Мотор начал издавать подозрительный шум. Мы вызвали механика. Он поднял капот и вздохнул.

— Это очень большой двигатель.

Я легонько толкнул Камаля локтем.

— Ты уверен, что этот парень сможет справиться?

— Ему можно верить. Он троюродный брат мужа моей тети. Фактически — член семьи.

Пока джип ремонтировался, я предложил подыскать нового плотника.

Камаль повторил свое предостережение, что в Касабланке плотники — последние люди, кому можно верить на этой земле.

— Но должен же быть хотя бы один плотник в этом городе, которому можно было доверять?!

Камаль посмотрел на часы.

— Есть такой, — задумчиво сказал он. — Он, должно быть, уже встал.

Мы доехали на маленьком красном такси до ближайшего пригорода Хай-Хассани. Машина съехала с главной улицы и покатилась по череде переулков, которые становились все уже и уже, пока не уперлась в тупик. Улочка было всего на несколько сантиметров шире автомобиля. Нам пришлось вылезать из окон.

Камаль постучал по ржавеющей синей двери. Внутри отодвинулся засов, и на свет вышел человек, увидев которого можно было испугаться. Под два метра ростом, круглый как бочка и полностью лишенный шеи, он походил на персонаж из мультфильма. Я замер от удивления. Шофер такси глубоко вздохнул. Камаль подошел к хозяину дома и расцеловал его в обе щеки. Они обнялись, а потом снова расцеловались.