Сергей Бабаян: Канон отца Михаила

Отцу Михаилу стало страшно, он был один… Господи, Ты со мною?! Вдруг — дьявольским искушением всплыли чьи-то слова: “А может быть, он действительно умер?… И больше никогда не придет?…”. А не всё ли равно?!! — если Он — или он — действительно приходил и умер за нас! Отец Михаил повернулся — за стеной павильона, невидимые, золотились церковные купола — и горячо прошептал, с отчаянием и любовью:

— Спасибо Тебе, Иисусе… за то, что ты пришел мучить нас!

Его Святейшеству

Святейшему Патриарху Московскому и Всея Руси

Алексию II

клирика храма Мирона-пресвитера свящ. Михаила Александровича Румянцева

Прошение

Прошу Вашего Благословения на отчисление меня из клира г. Москвы (храм Мирона-пресвитера) с правом перехода в другую епархию.

Вашего Святейшества недостойный послушник свящ. Михаил Румянцев 23 января 199* г.

Его Высокопреосвященству,

Высокопреосвященнейшему митрополиту

Крутицкому и Коломенскому

Ювеналию,

управляющему Московской епархией

клирика храма Мирона-пресвитера

свящ. Михаила Александровича Румянцева

Прошение

Прошу Вашего Благословения принять меня в клир вверенной Вам епархии и назначить в любой подмосковный приход, желательно по с.-петербургскому направлению. Хиротонисан 8 февраля 199* года. Письменное Благословение на переход Правящего Архиерея г. Москвы имеется. Состав семьи — я и моя жена, Румянцева Ольга Николаевна.

Вашего Высокопреосвященства недостойный послушник свящ. Михаил Румянцев 23 февраля 199* г.

Сергей БАБАЯН— родился в 1958 году в Москве. Окончил авиационный институт. Писать начал в 1987 году. Автор романов “Господа офицеры” (1994), “Ротмистр Нежениев” (1995), повестей “Сто семьдесят третий”, “Крымская осень”, “Мамаево побоище” (“Континент” №85,87,92), сборника прозы “Моя вина” (1996). Живет в Москве.

Ветхий Завет в Новом раскрывается, Новый Завет в Ветхом скрывается (лат.).

Раки — сирийское слово — пустой, негодный человек; считалось очень оскорбительным у иудеев во времена Иисуса Христа. — Ред.

В синодальном переводе у Мф. 5, 22 сказано: “не гневайся напрасно”. Вольнодумец Орлов, читавший Толстого (“В чем моя вера”), сказал Михаилу, что в большинстве евангельских списков, в т.ч. самом древнем, слова “напрасно” нет; в других списках это прибавка не ранее V в. Михаил согласился, что прибавка эта бессмысленна: напрасно не надо делать вообще ничего, и странно было бы возводить это в закон. Толстой смотрел варианты у И.-Я. Грисбаха (“Symbolae criticae ad supplendas et corrigendas varias lectiones N.T.”, Halle, 1785-93).

Унизительный — потому что, уступив ему, человек испытывает стыд. Здесь отец Михаил следовал за В. Соловьевым: ощущая себя высшим творением природы, человек стыдится, когда под страхом голода, холода, боли и т.д. теряет власть над собой, т.е. когда дух его побеждается плотью, когда он превращается (унижается) в низшую тварь, в животное.

протоиереев. — Ред.

Верю, потому что нелепо (лат.).

Поскольку продажа с целью наживы есть основа любой торговли — занятия необходимого и часто вполне добропорядочного, здесь нельзя не пояснить, кого имел в виду отец Михаил под “чистой воды спекулянтом”. Это человек, торговые операции которого не приносят пользы никому, кроме него самого: биржевой игрок, искусственно повышающий или понижающий курсы акций (“быки” и “медведи”), или торговец, опять же искусственно вклинивающийся между покупателем и продавцом: если кто-то предложит, например, по объявлению автомобиль ниже сложившейся рыночной стоимости, то купит его вернее всего не человек, который на нем будет ездить, а фирма, специализирующаяся на подобного рода негоциях, для перепродажи в том же городе по объявлению в той же газете.