Лиза Уэлш - Берлинский фокус

Он ткнул в Джеки пальцем:

– Двигай. – Старик посмотрел на него, растеряв боевой дух при виде усов и униформы. Контролер подошел ближе и повторил Джеки в лицо: – Двигай отсюда, я сказал.

Я досчитал до десяти, но старик продолжал бормотать, а кондуктор – задирать его как бойцовый петух.

– Необязательно с ним так разговаривать.

– Здесь не ночлежка.

– Нет места рабочему человеку, – проворчал Джеки.

Я старался говорить спокойно:

– Он просто ждет автобус.

– Вот уж нет, он приперся погреться.

– Ну тогда он весьма странный малый. Проще о зад моей бабушки погреться, а она уж пятнадцать лет как в могиле.

Кто-то в очереди засмеялся, а кондуктор покраснел.

– Следите за языком. Здесь женщины. – Он повернулся к старику. – Куда направляешься?

– Подальше из Лондона, сынок, города убийц и дебилов.

– Он едет в Абердин.

– Где твой билет? – Старик похлопал себя по карманам, и контролер повторил громче и отчетливей: – Я спросил: где твой билет?

Джеки перестал искать, у контролера загорелись глаза. Он принялся считать на своей машинке:

– С вас пятнадцать фунтов, сэр.

Джеки растерялся. Он сунул руку в карман и достал мои пятьдесят пенсов. Он посмотрел на меня и проблеял:

– Я же говорил. У меня нет денег.

Кондуктор повернул ручку машинки назад, и она ответила ему мерзким скрежетом.

– Ну так вали на хрен отсюда и не задерживай остальных, или я тебя копам сдам.

Я вытащил бумажник:

– Я заплачу, не ори.

Я достал десятку. Старик осторожно взял ее и улыбнулся, а я заметил, что его пожелтевшие ногти идеально сочетаются по цвету с никотиновыми пятнами на пальцах.

– Пятнадцать фунтов, сэр, – недовольно прогнусавил кондуктор.

– Одну минуту.

Я пошарил в карманах, копируя Джеки, но утром я в очередной раз решил жить честно и не прикасаться к грязным деньгам на дне шкафа. Я слишком поздно понял, что отдал последнюю десятку. Я посмотрел на очередь.

– Послушайте, этому парню не хватает три пятьдесят на билет до Абердина. – Я замолчал, мне не хотелось делать то, что я собирался, но и уступать индюку я был не намерен. Я вглядывался в лица. Третьей в очереди стояла рыжая худышка в зеленом пальто. Похожа на студентку, но пальто новое и сумочка недешевая. Другие смотрели в сторону, стараясь запрятать подальше свое милосердие, а рыженькая чуть вышла из очереди, глядя на нас. Уверен, у нее есть с собой деньги. Я поймал ее взгляд, и она неуверенно опустила руку в карман. Я смотрел ей в глаза.

– Вы хотите помочь этому человеку.

Приказ развеял ее сомнения, она сделала шаг вперед, спокойно расстегивая сумочку.

Джеки снял кепку и запел:

– Вот А-аабердин горит в огнях, мой милый дом родной.

Несколько человек заулыбались, но девушка не смутилась. Я по-прежнему смотрел на нее с улыбкой и мысленно поторапливал.

Вдруг очередь начала смеяться, девушка растерянно подняла голову и залилась краской.

Джеки опрокинул в себя маленькую бутылочку виски. Сделав большой глоток, он поднес десятку ко рту, поцеловал, помахал ею в воздухе и, пританцовывая, двинулся к выходу.

– Помни, сынок, – бросил он через плечо, – держись подальше от Лондона. Там полно убийц и дебилов. – Это прозвучало слишком рассудительно для пьяного бродяги, танцующего с деньгами в руке.

– Отличный совет за такие деньги, – сказал кондуктор. – Так вам нужен билет до Абердина?

– А вы как думаете?

– Я думаю, вам лучше мотать отсюда.

Я разрывался между желанием догнать Джеки и вмазать кондуктору.

– Да что ты, мать твою, о себе возомнил?

Он отвернулся от меня, качая головой.

Краем глаза я заметил знакомую фигуру и обернулся:

– Привет, мам.

Мы прошли мимо концертного зала в сталинском стиле и вышли в город. Я попытался взять у нее пакет, но она вырвала его у меня из рук. В прошлый раз я водил ее в итальянский ресторан, о котором читал в самолете из Лондона. Теперь у меня нет денег даже на чашку кофе. Перемена повисла между нами, когда мы вошли в кафе по ее выбору.

Я побывал в сотне «Старбаксов» от Манхэттена до Инвернесса и всегда считал их кофе омерзительным. Мы отстояли очередь, заказали, и мать расплатилась. Может, причина в неукротимости человеческого духа, но, несмотря на все усилия, кофейным королям не удается обеспечить вменяемый сервис. Нашему официанту не мешало бы выспаться. Бледный, как ягненок, с красными опухшими глазами, завсегдатай ночных гуляний и прокуренных комнат, он небрежно бросил чашки на блюдца, расплескав кофе с молоком.