Айрис Мердок - Ученик философа

— Он уехал из Эннистона?

— Вместе с очаровательной малюткой. Что за девочка была, какая головка цвета слоновой кости, молочно-белое тельце, огромные фиалковые глаза, и как они сверкали! Какие грудки, какие бледные бедра, и как она сопротивлялась, рыдала и целовалась.

— Что ты несешь? — сказал Том.

— Он намекает, что он ее поимел, — отозвался Брайан, — Врет, конечно. Он живет в мире своих фантазий. Как всегда.

— Твое здоровье, Алекс, — сказал Джордж.

— И твое, дорогой, — ответила Алекс.

— Твое здоровье, Габриель, милая Габриель. — Джордж поднял стакан.

— И твое… — Габриель покраснела от приятной неожиданности, улыбнулась и подняла стакан.

Вдруг всем стало очевидно, что в комнате присутствует Руби. Она, должно быть, вошла за Джорджем и села на стул у стены, наблюдать: большая, смуглая, молчаливая.

— Какие люди! — заметила Алекс, но не стала прогонять Руби.

— Я за то, чтобы Джордж ушел, — сказал Брайан, — А ну, вали отсюда.

— Это мой дом, — ответила Алекс, — Не нравится — уходи сам.

— Ну хорошо, давайте по-другому, — произнес Брайан. — Думаю, мы имеем право задать Джорджу несколько вопросов.

Они все стояли, кроме Руби и Адама, который все еще сидел на полу. Джордж уселся у камина. Пухлое лицо выражало восторг, почти экстаз, и светилось странным нежным светом, как тогда, в четверг вечером, когда Том гадал, не спятил ли брат.

— О, что толку спрашивать Джорджа, — сказал Том, — Он просто соврет, и в этом не будет его вины.

— Не будет его вины?! — переспросил Брайан, поворачиваясь к Тому. Брайан заметно разозлился, но сдерживал себя.

— Ну будет, но какого черта, такая каша заварилась, вопросами ее уже не расхлебать и ничего не поправить.

— Я не очень понимаю, что ты имеешь в виду…

— Давайте допросим Тома, — сказал Джордж. — Спроси его, где он был в четверг вечером.

— А сам-то ты где был? — спросил Брайан.

Джордж сказал:

— Полагаю, вы все знаете, что Розанов предлагал девочку Тому. Габриель, ты знала?

— Нет, — ответила Габриель, снова багровея.

— Ты разве не читала про это в газете?

— Да, но мне показалось, что это все чепуха, я ничего не поняла и даже не пыталась…

— Старайся хоть как-то понимать, что вокруг тебя происходит, — посоветовал Джордж, улыбаясь.

— Хорошо, — робко ответила Габриель.

— Розанов очень рассердился на Тома и написал мне об этом в письме.

— Розанов написал тебе обо мне? — спросил Том.

— Да, он считает, что ты вел себя очень плохо. Оттого и вышел тот скандал в саду, а всё свалили на меня. Том, со свойственной ему деликатностью и хорошими манерами, решил спеть даме серенаду под аккомпанемент своих пьяных друзей.

— Неправда…

— В самом деле? — спросил Брайан. — Так где же ты был в четверг вечером?

— У Дианы Седлей…

— Вот видите, — вставил Джордж.

— Не в этом смысле.

— Вы, кажется, успели довольно хорошо поладить, когда я пришел, — сказал Джордж. — От тебя разило пудрой.

— Ох, — выдохнула Габриель.

— Между мной и миссис Седлей ничего не было, — ответил Том. — Ты это прекрасно знаешь. Ты все пугаешь, потому что хочешь замести свои собственные отвратительные преступления.

— Я не знаю, что ты делал с девочкой Розанова, — сказал Джордж, — но, судя по всему, ты вел себя как невежа, а она — как…

— Хватит, — оборвал Том.

— Ну ты еще начни защищать ее честь. Разве не странно? Том, кажется, может творить что угодно, и все равно он сэр Галахад [135] Галахад — рыцарь из цикла сказаний о короле Артуре. , а стоит мне ошибиться — и меня объявляют преступником. Вы слышали, он только что распространялся о моих преступлениях.

— Я не имел в виду ничего грандиозного, а только твои злобные выдумки.

— Джордж позорит семью! — произнес Брайан, понимая, что говорит бессвязно, и от этого злясь еще больше.

— Я согласна с Джорджем, — сказала Алекс.

— Я тоже, — сказала Габриель, — Я чувствую, что Джордж вернулся к нам; с тех самых пор, как спас Зеда, он спасен, он вернулся, мы его потеряли, это все наша вина, мы все преувеличиваем то, что он делает, все преувеличивают, мы бросаемся на каждую мелочь и называем его злодеем.

— А разве не злодейство… — начал Брайан.

— Это как заговор, — сказала Габриель, незаметно для себя размахивая рукой.

— Он пытался убить свою жену, разве это не злодейство? Если бы я пытался тебя убить, разве я не был бы злодеем?

— Он не пытался. Это был несчастный случай.

— Тогда почему Стелла не вернулась? Подумай. Она боится. Эта храбрая, сильная женщина боится.