Айрис Мердок - Ученик философа

Том, однако, принял этот шедевр с неопределенным «А, да, спасибо…». Он неловко скомкал тщательно выглаженное платье и запихал в принесенную Габриель сумку.

Габриель отошла к окну и выглянула на улицу, скрывая внезапные слезы. Она знала, что ее слезливость раздражает Алекс. Габриель и без того была расстроена, потому что Брайан отказался сводить их на обед в «Бегущего пса» — неслыханное баловство, о котором попросил Адам. Брайан сказал, что смешно тратить деньги на походы в напыщенные рестораны, где официанты в качестве большого одолжения швыряют тебе паршивую еду. Брайан наложил вето и на другую просьбу Адама — о малахитовом яйце. «Что это ему в голову взбрело? Я в его годы и не слыхал о малахите. Я не собираюсь потакать дорогим капризам!» Но Габриель втайне купила малахитовое яйцо (маленькое) и оказалась в невозможном положении, так как не осмеливалась признаться в расточительстве мужу и понимала, что попросить сына хранить секрет было бы безнравственно. Преступное яйцо тем временем покоилось в коробочке в недрах шкафа.

— Что там за штука на ветках гинкго? — Алекс тоже подошла к окну.

Брайан встал рядом.

— Какое-то растение.

— Растение?

— Ну, вроде омелы.

— Это не омела.

— Я сказал, вроде омелы.

Том, заглянув им через плечо, увидел светлый парик Эммы (точнее, Джуди), который смотрелся дико и выделялся среди ветвей.

— Не похоже на растение. Скорее, картонная коробка или старый мешок. Мальчики, слазьте кто-нибудь на дерево и посмотрите.

— Нет уж, только не я. Пускай Том.

— Я достану, — сказал Том.

— Но если это в самом деле растение, оставь его на месте.

Том потерял всякое ощущение времени. Казалось, прошла уже неделя после драки с Эммой и новости, что «те двое» уехали, как выразилась Перл. Тому хотелось чувствовать, что Хэтти и Джон Роберт уехали уже давно. Он хотел, чтобы время и опыт, словно горная гряда, отделили его от тех ужасных событий. Сейчас Том постоянно возвращался к прошлому, чтобы объяснить свои страдания. Такое несчастье могло быть вызвано либо пережитой страшной потерей, либо совершенным чудовищным преступлением, либо тем и другим вместе. Но это было так давно, верно ведь? Он стоял, сжимая сумку с платьем Джуди и глядя в окно на зеленую крышу Слиппер-хауса. «Они уехали, — думал он, — Мне больше не нужно прятаться». Но эта игра в прятки уже казалась непонятной, ушла в далекое прошлое.

В комнату проскользнул Адам с Зедом на руках (Зеду было трудно взбираться по лестницам). Адам поставил песика на пол, и Зед вприпрыжку пробежал по ковру, морща нос «в светской улыбке», как называл это Адам, и приветствуя всех по очереди кивком головы и вилянием белого хвостика и всего тельца. Том присел и погладил собачку. Зед в экстазе перекатился на спину. Каким невинным я когда-то был, подумал Том, сколько счастья доставляла мне такая малость.

Алекс думала про Ящерку Билля, про то, как она его любила (как ей теперь стало ясно) и как до обидного редко его видела. Он всегда был , и от этого мир становился значительнее и надежнее, так что не нужно было его постоянно проверять. У Алекс появилось странное, ужасное черное чувство — как она поняла, это было осознание, что между ней и ее собственной смертью больше нет вещественной преграды. Теперь Алекс ничто не отделяло от могилы: распалась ткань жизни, в ней не было больше ни страстно желанных событий, ни более старших и мудрых людей. В любовь к семье, слабеющее утешение Алекс, ворвалась боль, подобная кипятку, который чудился купальщикам в трубах Института. А сегодня утром она получила чудовищное, угрожающее письмо из мэрии. Оно гласило: «Дорогая миссис Маккефри! Примите наши соболезнования по поводу того, что вас беспокоит агрессивная дикая лиса. Мы приняли к сведению, что у вас в саду есть лисьи норы, и наш уполномоченный по контролю за дикими животными примет меры в удобное для вас время. Вы не потеряете возможности пользоваться садом. Процедура заключается в герметизации выходов из нор и нагнетании отравляющих газов. Просим принять к сведению, что в силу возможности эпидемии бешенства мы обязаны в подобных случаях действовать быстро. Пожалуйста, сообщите нам удобную для вас дату». Алекс написала в ответ, что это, должно быть, ошибка — она не видела никаких лис, ни агрессивных, ни каких-либо иных, и у нее в саду нет лисьих нор. Она боялась, ощущая себя загнанным зверем, словно это ее должны были запереть и отравить газом. И еще она злилась. Как они узнали? Должно быть, Руби разболтала. Алекс хотела гневно накричать на Руби, но не смогла по какой-то странной и зловещей причине. Она пронзила Руби взглядом. Руби уставилась на нее в ответ. А потом случилось что-то еще, что-то бессмысленное, зловещее и жуткое. Алекс начала рассказывать об этом Брайану.