Макар Троичанин - Кто ищет, тот всегда найдёт

За ужином подсмеивались над Машей, которая с завидным аппетитом, словно студентка, уминала углеводы, и вообще много смеялись, подшучивая друг над другом, но мне было грустно. Сладкого она, оказывается, вообще не любит, зря я старался с клубничным, и оттого стало ещё тоскливее. После ужина пошёл развеять грусть-тоску к дровам и долбал чурки всю оставшуюся светлую часть вечера, оттягивая возвращение в нашу комнату, чтобы не показывать глаз. А когда вернулся, Маша корпела над задачками, и я даже не подошёл, а улёгся на кровать по-нахальному и … заснул. Не знаю, сколько кемарил, тоскливые, как и счастливые, часов не наблюдают, разбудила студентка.

— Проснись, — толкает в плечо, — пора спать ложиться. Ночью-то что будешь делать? — Могла бы и не спрашивать. Быстренько разобрали супружескую постельку и улеглись, едва касаясь друг друга.

— Маша, — окликаю тихо, — ты довольна?

— Очень, — сознаётся и поворачивается ко мне, чтобы и я был довольным. Но я молчу. Тогда она, уловив моё тревожное состояние, говорит горячо: — Но если ты не хочешь, я не буду переводиться на дневной.

— Нет, нет, что ты! — убеждаю горячо. — Очень хочу, — и мы снова молчим, не подвигаясь друг к другу, как будто привыкая к разъединению. — Маша, — опять зову.

— Что? — спрашивает, сдерживая зевоту.

— Как ты думаешь, — задаю риторический вопрос, — будем мы через пять лет вот так же лежать вместе в одной постели?

— Обязательно, — не сомневается по молодости, не умея и не желая далеко заглядывать, — и днём, и ночью, по всем выходным дням, — сунулась привычно под мышку и задышала ровно и глубоко. А я ещё долго бдел, перелистывая страницы дня. Что-то беспокоило и тяготило, но что? Экспедиционная разборка? Нет, там я вёл себя молотком, держался достойно, по-профессорски, сражался не за себя, родимого, а за дело, за инициативу, за свободу в деле. Упрекнуть себя не в чем. Маша? Маша — отрезанный ломоть, с этим надо свыкнуться. Ей надо учиться, чтобы заниматься любимым делом. Не будет его, и любимый муж станет скоро нелюбимым. Осторожно поцеловал полуоткрывшиеся губы. Маша почмокала, потянулась и теснее прижалась ко мне. Может, ломоть-то недорезанный? Что же гнетёт? И вдруг понял: один! Я остался совсем один: ни мудрого наставника, ни верного друга, ни любимой женщины! Ни-ко-го!

Маша уехала через два дня, раньше намеченного срока, в нетерпении поскорее оформить направление в новую жизнь. В тот же день я сделал обратную рокировку в пенал, клятвенно пообещав Матвеевне не забывать, особенно перед получкой, и регулярно навещать, чтобы помочь по хозяйству. Больше всех отъезду Маши обрадовался Володька, заскучавший в одиночестве в забытой богом таёжной дыре с нависшими со всех сторон угрюмыми горами. Естественно, отметили возвращение блудного начальника отменным ужином, благо, напарник оказался завзятым кулинаром, да и мои кулинарные советы многого стоят, если к ним не прислушиваться. И обязательно — чай с клубничным вареньем. От пуза… И чего я искал на чужой женской стороне, дурень? Разве сравнишь холостяцкую вольготню с семейной каторгой? В общем, на следующий день я чувствовал себя как дома.

На работе тоже полный ажур. Из экспедиции прислали долгожданный приказ-график, из которого следовало, что авторами отчёта являются Зальцманович, Сухотина и Розенбаум, а я — ни при чём. Больше всего рад за Олега — наконец-то ему не надо впадать в зимнюю спячку. Исполнителем геологической части проекта назначена Зальцманович, а производственно-технической — Лопухов, просим любить и жаловать. Фактически я отстранён от творческой работы, и впору заводить очки, лучше с затуманенными стёклами, чтобы не было видно закрытых глаз. Прекрасно, сосредоточимся на моделировании, которое из-за недостатка времени совершенно забросил и думать не задумывался. Кроме того, на ближайшие два месяца мне вполне хватит, если не спешить, рутинной обработки маршрутной магнитной съёмки, да и завершающая переинтерпретация материалов по Угловому не помешает. Этого у меня никто не отнимет, не захочет отнять. А что, думаю, если и мне включиться в подпольный параллельный проектный процесс и состряпать инкогнито геологическую часть того проекта, который задумал? Вспомнил, что умный по-умному от лишней работы отлынивает, а дурня она обязательно найдёт, и решил, что стоит. Даже пальцы заныли, до того захотелось опробовать себя и утереть нос этим… ну, этим… всем! Придётся покорпеть по вечерам, так ведь всё равно заняться разведённому семьянину нечем. Володьку, бедолагу, Сарнячка засадила в помощь соратнику по отчёту, и он мучается, не понимая в ихней хитрой картировочной кухне ни едрени-фени. Мне вмешиваться нельзя — а хочется! — а то у парня мозги совсем перекособочатся и интерес к настоящей кухне пропадёт.