- Не выйдет, - отмёл заманчивое предложение шеф. – У нас и так сверхнормативный фонд зарплаты, и, кроме того, для исключения подобных подмен, запрещено участвовать в спартакиаде всем, принятым на работу в течение ближайшего полугода.
- Вот, паразиты! – возмутился Макс. – Полнейшая дискриминация! Всё против трудящихся!
- И будет жесточайшая проверка документов.
- Ну, - снисходительно улыбнулся сторонник взаимозаменяемости трудящихся, - любой документ подделать ничего не стоит.
- Только не главный, - не сдавался Викентий Алексеевич.
- Это ещё какой такой?
- Штаны будут снимать и проверять на наличие трудовой мозоли.
Все так и грохнули дружным хохотом, задвигавшись на заслуженных мозолях, и звонче всех Зинуля с Нинулей, хотя им-то радоваться было не от чего, они ещё не наработали трудовые отметины.
- Сдаюсь, - улыбаясь, поднял Макс руки вверх, - этот мой документ не подменишь. Как бы ещё чипы не стали вставлять в мозоль.
Когда вдоволь облегчённо отсмеялись, Викентий Алексеевич продолжил краткое пренеприятное известие и комментарий к нему.
- Поймите вы, олухи царя небесного, мне, что ли, хочется всенародно трясти рыхлыми безмускульными телесами и быть посмешищем для пацанов? Но что делать? Где выход?
- Полнейший капкан! – определил тупиковую ситуацию Макс.
- Так давайте не будем без нужды драть друг другу оставшиеся незазубренные нервы и поищем его вместе, дружно и без лишних эмоций. – Он передохнул. – В конце концов, мы сами виноваты, что превратились в амёбообразных мыслящих существ и сами должны вернуться в мужское звероподобное состояние, чтобы не было стыдно ни в бане, ни на пляже, ни перед зеркалом, ни перед дамами. – Нинуля с Зинулей согласно хохотнули и стыдливо отвернули мордашки в сторону. – Объявляю время «С» и никаких ХУ!
Все в едином патриотическом порыве встали, подняли правые руки с пальцами, сжатыми в грозный кулак, и громко прорычали:
- Никаких ХУ!
- Вот так! – удовлетворённо подытожил Викентий Алексеевич вводную часть сообщения. – Предлагаю в качестве командного клича. – Сделал паузу и перешёл непосредственно к делу: - Прикинем наши скромные возможности в связи с открывшимися обширными обстоятельствами. – Присел к ближайшему столу, взял лист бумаги, приготовил авторучку: - Давайте сознавайтесь, кто умеет прилично плавать? – Среди пловцов увиделось небольшое неслышное шевеление, и кое-кто беззвучно открыл рот как рыба в воде, но отважился сознаться только один.
- Я умею, - почему-то простуженно просипел Гусар, подёргивая в волнении усиками как плавниками.
- Хорошо умеешь? – допытывался капитан потенциальных утопленников.
- Ещё ни разу не утонул, - похвастался Витёк неоспоримыми достижениями классного пловца. – Речку туда и сюда запросто переплываю.
Викеша наморщил лоб, по памяти определяя ширину главной водной артерии города.
- Метров с пятьдесят, пожалуй, будет… - удовлетворённо тряхнул головой. – Годится. Каким способом?
- Как каким? – не понял пловец. – Вот так, - и показал, загребая по обе стороны туловища двумя руками.
- Брассом, значит? – определил специалист, видевший соревнования по телику.
- Не-е, - замотал кудлатой головой Витёк, - на резиновом матраце.
Испепелив уничтожающим взглядом покорителя городских водных просторов, Викентий Алексеевич сдержался от напрашивающихся лестных эпитетов в его адрес, хотя язык так и чесался послать пловца как можно дальше, хотя бы в Тихий океан на резиновом матраце с малюсенькой дыркой, и только разочарованно произнёс:
- Жаль, что такой дисциплины нет в соревнованиях, - и все завздыхали, тоже сожалея о потерянном верном гранте, а оживившийся шеф ещё и расцарапал рану: - Представьте только, что появился новый олимпийский супервид плавания – брасс-матрац, и чемпионом в нём уважаемый нами всеми Витёк под мужественным псевдонимом Гусар. – Чемпион согласно выпятил грудь, ослепительно улыбаясь для обложек мировых спортизданий. – Навесили бы на него тяжеленную сверхзолотую медаль… - Витёк наклонил голову, подставляя могучую шею, - и столкнули бы в глубокую воду…
- Нет, нет! – завопил чемпион. – Нельзя!
- Что такое? – участливо, с плохо скрытым злорадством, спросил Викеша. – Это же ритуал для чемпионов.
Герой-олимпиец замялся, потупившись, и промямлил чуть слышно:
- Я… плавать не умею.
Все, конечно, дружелюбно рассмеялись, но в общем смехе тоже было только разочарование: Матросова из Гусара не получилось.
Читать дальше