Макар Троичанин - Корни и побеги (Изгой). Роман. Книга 1

-14-

Проснулся гауптштурмфюрер оттого, что никак не мог оттолкнуть навалившегося на него убитого им немца-пехотинца в кабинете дома-крепости. Тело убитого нестерпимо давило, а мёртвые глаза, всё увеличиваясь и расширяясь, приближались к глазам Вилли, а он всё пытался закричать, но не мог и проснулся. На него близко и спокойно глядели голубые глаза Эльзы, а сама она лежала на Вилли, положив прохладные ладони ему на лоб.

- Попался? Ты так дёргался, мычал и вертел головой, что можно было подумать, что тебя уже изловили русские. А это я. Будем мириться?

И тут он увидел её голые груди, которые упирались в его голую грудь, и почувствовал, как тепло и приятно там, где прикасались соски. Осторожно поднял руки, легко и нежно положил их на её спину и медленно повёл ладонями по гладкой прохладной коже к ягодицам. Она была голой! И он – тоже! Его набедренное полотенце было откинуто, и он разом почувствовал давящую теплоту её тела. В висках застучало, краска прилила к лицу. Вернув руки на спину Эльзы, он слегка прижал её к себе, и она, ощутив взаимность, взяла его голову обеими руками и прильнула к его губам, теснее прижимаясь то грудью, то бёдрами. Вилли опалило её жаркое прерывистое дыхание со сладковатым запахом джина, он медленно и осторожно перевернул её под себя, и они, помогая друг другу, отдались желанной близости, не торопя её завершение. Закончив, Вилли попытался встать, Эльза остановила:

- Подожди. Полежи немного так.

Он оперся локтями, давая свободу её груди, Эльза глубоко вздохнула, открыла глаза, притянула его к себе, крепко и звучно поцеловала в благодарность и только тогда разрешила:

- Вставай.

Они поочерёдно голышом сходили в ванную и привели себя в порядок. В ожидании Эльзы Вилли принёс из её комнаты подушки, одеяло и бутылку её любимого джина. Опять очень хотелось есть. Он сбегал на кухню и захватил оттуда бокалы, вилки и оставшуюся в керамическом бочонке колбасу в смальце. Трусцой прибежала Эльза из ванны.

- Хо-о-лод-но…

Увидела бутылку.

-О-о-о! Погреемся! Ты мне всё больше и больше нравишься.

Не одеваясь, залезли под одеяло, сели, опершись спинами на подушки и уместив между собой бочонок. Вилли разлил джин по бокалам, бутылку с остатками поставил на спинку дивана.

- За наше здоровье! – опять не придумал он ничего лучшего.

- Только так! За самое главное, мой генерал, - согласилась Эльза.

Он поморщился при упоминании о генерале, она заметила, притянула одной рукой его голову к себе, поцеловала.

- Перестань. Живём сегодня!

Выпили и дружно заработали вилками и зубами, весело глядя друг на друга, похохатывая, обнявшись, тесно прижимаясь друг к другу боками так, что ему пришлось есть левой рукой. Потом она ещё выпила, а он только пригубил, потом ещё, и вскоре оба осоловели и от любви, и от еды, и от джина. Опять потянуло в сон. Вилли собрал всё с дивана, отнёс на стол, уложил подушки, потом Эльзу, и сам спрятался к ней под одеяло, ощутив разжигающее тепло её грудей и живота, запах пота. Снова возникло обоюдное желание, и снова им обоим было хорошо, потому что оказались они бережливыми друг к другу. И сразу же уснули, как провалились.

-15-

Проснулся Вилли от тишины. Он сразу даже и не понял, а потом удивился, насторожился и долго размышлял, почему она. Неужели войне – конец?! Вряд ли так сразу. Возможно, только здесь. Осторожно высвободил руку из-под головы Эльзы, подошёл к окну, слегка отодвинул штору и сбоку выглянул в окно. Всё ещё был день, всё ещё было пустынно, но теперь и тихо. На цыпочках, стараясь не шуметь, вернулся к дивану, пошевелил свою неожиданную любовь за плечо:

- Эльза! Эльза! Ты слышишь? Кажется, война кончилась.

Она недовольно, с ворчанием, пошевелилась, потянулась, высвобождая красивые руки, потом снова зябко спрятала их под одеяло. Повернулась на бок, свернулась калачиком, откликнулась, наконец:

- Мы победили? Давай спать. Я хочу спать.

- Эльза, да проснись же ты! Тихо вокруг. Не стреляют. Войны нет больше.

Она открыла затуманенные то ли сном, то ли алкоголем глаза, подумала, потом с усилием приподняла туловище и уселась на диване под одеялом, прислонившись к спинке.

- Ну, что ты разорался? Война, война… даже как будто рад, а ещё крестник фюрера.

Вилли и сам не сразу понял, что обрадован окончанию войны, а значит, и поражению рейха, и беспорядочно пытался разобраться в своих чувствах.

- Ну и пусть мы проиграли. Ясно, что это должно было случиться. И чем скорее, тем лучше.