Серж Жонкур - Опасная связь

– Да.

– Позвони-ка мне.

Людовик нахмурился:

– Ты же прекрасно знаешь, что у меня нет твоего номера.

Аврора взяла телефон из его рук и набрала свой номер. Ее собственный телефон зазвонил. Она сразу же нажала на кнопку ответа.

– Вот, видишь, теперь это все равно, что ты был бы там, рядом со мной…

Она вышла из зала, держа телефон в руке, потом стала подниматься по лестнице. Прижав телефон к уху, Людовик слышал ее шаги по ступеням, и ему вспомнилось, как во время охоты на пересеченной местности в долине Селе́ они пользовались для связи своими мобильниками, переговариваясь по ним, как по портативной рации. Он слышал, как она поднялась на четвертый этаж, потом застучала каблуками по паркету в гулком коридоре, и наконец послышался голос этого подонка. Тем не менее ему не удавалось представить его себе, голос звучал как бы издалека, а еще были помехи, шорох ткани, пока Аврора не положила свой телефон на стол – мягко, без стука, чтобы звук был ровнее. По-видимому, она зашла в кабинет Фабиана, села напротив, ничего не говоря, но по ее дыханию он понял, что она нервничает. Тот всего лишь спросил:

– Ты одна?

Наконец-то Людовик получил хоть что-то конкретное от этого типа, пускай хотя бы его голос:

– Не привела с собой своего нового дружка?..

Наконец-то он слышал этого говнюка, этого мерзавца, во власти которого оказался, и тот был сейчас прямо здесь, тремя этажами выше.

– Фабиан, как давно ты начал свои махинации?

– О чем ты говоришь?

– О твоих стараниях потопить фирму, чтобы, сговорившись с ними, прибрать ее к рукам. И давно ты затеял копать под меня?

– Нет, Аврора, не надо все это так воспринимать.

– Тогда давай, объясни мне.

– Слушай, я думаю, что все это от тебя немного ускользает, и в то же время это отчасти нормально, оно и должно от тебя ускользать, ведь я здесь с самого начала для того, чтобы ты спокойно занималась творчеством, чтобы спокойно создавала свои коллекции, не заботясь ни о чем, понимаешь. Главное, это чтобы ты делала свои модели, не забивая себе голову ничем другим.

– Фабиан, не надо принимать меня за набитую дуру, ты уже полгода делаешь все, чтобы мы сели в лужу, полгода ставишь фирму на колени, чтобы подобрать ее затем маленькой ложечкой.

– Что ты несешь?

– То, что ты сделал, это не просто подло, но это еще и преступление: мошенническое увеличение пассива, злоупотребление доверием, доведение до банкротства – как тебе это?

– Я вижу, что мадам уже проконсультировалась со своими адвокатами.

– Я могу упечь тебя в тюрьму.

– Нет, Аврора, не думаю. Смерть Жана-Луи многое меняет, я не буду тебе все подробно расписывать…

– Нет уж, давай, распиши поподробнее!

– У меня есть кое-что получше.

Людовик услышал, как Фабиан встает и берет какие-то бумаги.

– Ну, что ты об этом думаешь?

Последовала тишина, Людовик подумал было, что это обрыв связи, но потом услышал, как Фабиан, протянув что-то Авроре, бросил невыносимо ироничным тоном:

– Фото гораздо лучше любых росписей, нет, погоди, у меня есть и другие!

– Что это?

– Бульвар Сюше…

Тут Аврора решила отключить телефон, или же связь прервалась сама по себе. Людовик не мог этого знать и бесился, потому что ничего не слышал. Ведь он, как никто другой, нуждался в том, чтобы узнать об этом больше. Он хотел встать с этого кресла, слишком удобного, но это лезвие прострела в пояснице вонзалось все глубже и глубже, из-за боли он не мог разогнуться, выпрямиться и, куда бы ни бросил взгляд, везде видел только себя, держащегося за поясницу, многократно отраженного зеркалами, свое собственное скрюченное отражение до бесконечности. Он уже не знал, что ему делать, присоединиться к ней наверняка было бы глупостью, еще одной его глупостью, у него от этого перехватило дыхание. Он воображал себе слова, которые готовы сорваться с их губ там наверху, что они вот-вот повысят тон и начнут орать друг на друга, но нет, ни звука, даже затаив дыхание, он ничего не слышал. А что, если она ждет, чтобы он поднялся, чтобы напугал его тоже, что, если она ждет, когда он появится там со своим стволом и избавит ее наконец от этой хворобы, машина внизу, перед витриной, с карабином в багажнике, и она это знает…

Он снова набрал номер, чтобы она взяла трубку в кабинете, но наткнулся на автоответчик. Неизвестно, как Аврора отреагирует теперь, когда тот кретин вытащил из рукава свой джокер, добавив к этому свидетельства Кобзамовых ассистенток и запись звонков Кобзама ему самому, где он говорил об угрозах. И наверняка еще другие доказательства, жизнь этого Кобзама была нашпигована камерами наблюдения, ясно, что этот мерзавец собирается обвинить в убийстве, и для этого у него все козыри на руках. Если Аврора перейдет в наступление, Фабиан вывалит все, Людовик сразу попадет под следствие, этого говнюка признают виновным в злонамеренном банкротстве, и одна только Аврора выйдет сухой из воды. Только она. Потому-то и не хочет отвечать.