Алексей Курилко - Земля вращается со скрипом

— Чего это они тебя забирают всякий раз, как я хочу тебя увидеть?

— Скоты! Совсем не считаются с твоими желаниями.

— Так мы договорились?

— Договорились. В пять я буду дома.

— Взять что-то покушать? — Бери.

— Ну, все, целую!

— Аналогично!

Я вернул трубку на место и поплелся на кухню, откуда доносились звуки льющейся воды. По пути глянул в прихожей на свое очаровательное отражение в зеркале. Одним глазком — буквально. Зрелище не для слабонервных, впору было воскликнуть: «Остановись, мгновенье, я прекрасен»!

На кухне Брюня, согнувшись над умывальником, держал голову под струей воды и постанывал.

— Освежаемся?

Брюня отклонился влево, повернул голову и, щурясь, взглянул на меня через плечо.

— Ну, у тебя и рожа, Шарапов.

— Знаю. Видел.

— Соболева нужно срочно придушить. Он, наверное, в самогон демидрол добавляет. Голова раскалывается.

— Пойду приму душ.

— Валяй. И сходим полечиться.

— У нас денег нет.

— Была бы цель, — сказал Брюня, — а средства будут!

Погода выдалась солнечная. Как для десяти часов утра начала осени — даже жаркой.

Перед выходом я надел темные очки. Брюня критически меня осмотрел и коротко объявил:

— Терминатор. Жидкий.

Мы подошли к автобусной остановке. На той стороне дороги раскинулся целый ряд торговок, продававших молоко, творог, сигареты, водку… Где-то среди них должна была быть и баба Таня, которая всегда с охотой давала нам в долг, зная, что мы обязательно вернем и даже отблагодарим сверху.

Саня вдруг глухо выругался.

— Ты чего?

— Помнишь того урода, с которым я сцепился в кинотеатре?

Я проследил за его взглядом. Быстрыми шагами к нам направлялись двое мужчин. Одного я, к сожалению, тоже вроде бы узнал.

Я шагнул назад.

— Брюня, ну их! Мужики настроены серьезно.

— Не ной, Ленчик!

Брюховецкий решительно пошел им навстречу.

Черт! Я осмотрелся в поисках какого-то орудия, но ничего подходящего не увидел.

Твою мать! С утра, на больную голову, после вчерашнего, у меня не было ни малейшего желания драться. Иногда такое желание есть (все реже и реже), а иногда нету. Честное слово!

В общем, как пишут в романах, с замиранием сердца я последовал за Брюней. Но было поздно! Один из мужиков достал из внутреннего кармана пиджака пистолет и с расстояния трех-четырех метров выстрелил Сане в лицо.

Какая-то баба коротко взвыла и бросилась наутек.

Мужики, переглянувшись, развернулись и пошли прочь.

Саня тем временем схватился руками за лицо и, кучерявенько матерясь, ничего не видя и должно быть не соображая, шагнул прямо на проезжую часть.

Я немного успокоился, когда понял, что пистолет был газовым, но в следующее мгновение я чуть с ума не сошел: визг тормозов, удар, и Брюнино тело отбросило метра на три.

Едрическая сила! Полет Гагарина!

Я бросился к Брюне! Возле него уже суетился кривоногий водитель.

— Ты живой, парень? — взывал он к Сане, опустившись перед ним на колени. — Парень, ты живой?

Брюня приоткрыл покрасневшие веки. Глаза слезились.

— Парень, ты меня видишь? Ты видишь меня? Как тебя зовут? Сколько пальцев? Как тебя зовут?

— Саня его зовут, — сказал я, присев на корточки рядом с ними.

Вокруг собирался любопытный народ. Скривившись, Саня охрипшим голосом подтвердил мои слова:

— Да… Меня зовут Александр… Матросов.

И когда наши взгляды встретились, он криво улыбнулся. Потом, как ни в чем не бывало, он поднялся, отряхнулся и успокоил собравшихся:

— Граждане, не в этот раз! Всем спасибо!

Водитель от переизбытка чувств принялся было Саню обнимать, но тот резко отстранился:

— Э-э, чувак! Оставь меня в покое! Без обид!

— Ты как? — спросил я.

— Глаза печет и башка трещит. Срочно нужна анестезия.

— Я чуть не рехнулся, видя твой взлет…

— Водила — гад! Сначала сбил, потом полез обниматься…

— Никакого постоянства! Да? Брюня утвердительно чихнул.

Бутылку баба Таня давала, но с условием.

— Ребятки, — попросила она, — Булдыха все время занимает мое место. Скажете ей чего?

— Она что, раньше приходит? — спросил Брюня, чихнув.

— В том-то и дело, что нет. Но с ней ее сынок — бугай-переросток, — сгоняет меня.

— Где она?

Мы подошли к указанной тетке непередаваемых размеров и сказали:

— Послушайте, уважаемая! Говорят, вы тут несколько притесняете своих коллег…

— Якых ще калек?! — враждебно гаркнула она. — Що треба?!

— Послушайте, мамаша, — сказал я, демонстрируя одну из своих обаятельных улыбок. — Давайте попытаемся, насколько возможно, контролировать свою агрессию по отношению к друг другу.