Мартин Сутер - Лила, Лила

– Тогда где?

– В «Дютуа».

В начале одиннадцатого Давид вошел в «Дютуа» – кругом дерево, серебро и теплый аромат кофе, пирожных и духов. Отыскать Мари среди ухоженных дам от пятидесяти до девяноста не составило труда. Она была в красном пуловере и черной вязаной шапочке и энергично махала ему рукой. Когда они поцеловались в знак привета, она на мгновение крепко прижала его к себе. Раньше такого не случалось.

Он едва успел сесть, а немолодая официантка в черном платье с белым кружевным передником уже спросила, чего они желают. Они заказали по маленькому завтраку и по кофейничку кофе.

– Так что там за фантастика? – спросил Давид.

– Сперва обещай, что не рассердишься.

– Обещаю. С какой стати мне сердиться?

– Все написано в этом письме. – Мари протянула ему конверт. Адресован он был ей, пестрел немецкими марками и красной наклейкой с надписью «Спешная доставка».

Давид вытащил из конверта письмо, развернул. «Издательство «Кубнер» – гласила шапка. А пониже даты жирным шрифтом: «Касательно: «Софи, Софи».

– Из-за этого почтальон ни свет ни заря поднял меня с постели.

У Давида забрезжила догадка. Он поднял взгляд от письма и увидел на лице Мари виноватую, сияющую улыбку. А потом прочитал:

«Глубокоуважаемая г-жа Бергер!

Большое спасибо за рукопись «Софи, Софи», направленную Вами в издательство «Драко». Изучив текст, «Драко» пришло к выводу, что по концептуальным соображениям не может включить означенное произведение в свою программу».

Давид облегченно вздохнул и опять посмотрел на Мари.

– Читай дальше, – сказала она.

«Поддерживая тесное сотрудничество с нами, «Драко» позволило себе передать Вашу рукопись для ознакомления в нашу редакцию, и мы пришли к другому выводу.

Мы считаем «Софи, Софи» весьма многообещающим произведением, и нам представляется, что оно вполне может быть опубликовано в нашей серии «Молодые авторы».

Поскольку разработка нашей программы уже вступила в завершающую стадию, а в случае, если мы придем к соглашению, потребуется некоторая редактура, очень бы хотелось в самое ближайшее время встретиться с Вашим другом у нас во Франкфурте. Расходы на поездку, разумеется, будут возмещены.

Пожалуйста, сообщите нам, когда может состояться такая встреча, или попросите Вашего друга как можно скорее лично связаться со мною.

С сердечным приветом,

Вот черт. Давид делал вид, будто все еще читает, а сам мучительно соображал, что сказать.

– Ну так как?

К счастью, подошла официантка с завтраком. Пока она размещала на крохотном столике тарелки, приборы, салфетки, масло, джем, два кофейничка с кофе, два молочника с горячим молоком и серебряную корзиночку с круассанами, Давид кое-как собрался с мыслями.

– Мне очень жаль, что я действовала на свой страх и риск. – Глядя на нее, никак не скажешь, что она о чем-то жалеет. – Если б они отвергли рукопись, ты бы ни о чем не узнал. – Мари налила кофе, себе и ему.

– Дело не в этом.

Мари ждала, что еще он скажет. Но Давид взял круассан, откусил. Аппетиту него совершенно пропал, однако круассан позволял выиграть время.

– Что ты имеешь в виду?

Давид проглотил кусок.

– Я боялся не отказа. Я боялся, что рукопись примут.

Мари намазала круассан маслом.

– В это я никогда не верила и, честно говоря, не верю и сейчас. Фантастическая ведь удача: ты пишешь первый роман, и он сразу же выходит у «Кубнера»!

Она откусила кусочек круассана, намазанного маслом и джемом. Крошка поджаристой корочки на миг повисла на верхней губе, и тотчас розовый кончик языка слизнул ее и отправил в рот.

– «Кубнер»! И как это я с самого начала о нем не подумала. Издательство совсем маленькое, меньше, чем «Драко», зато и более изысканное. Глядишь, возьмут тебя под персональную опеку. А «Драко» – это фабрика. Ладно тебе, Давид, порадуйся наконец! – Мари обеими руками потянулась через стол, привлекла его голову к себе и поцеловала. В губы.

Вот теперь Давид возликовал.

– Когда поедешь?

Он пожал плечами.

– Я пока вообще не знаю, поеду ли.

Мари пропустила эти слова мимо ушей.

– Тобиас наверняка тебя отпустит, если ты ему расскажешь, в чем дело.

Давид испугался.

– Ему я уж точно ничего не скажу. – Он отпил глоток кофе, и новая мысль опять испугала его. – И ты не говори. Обещаешь? Никому ни слова. Ни одной живой душе.

Мари вздохнула.

– Одному я уже рассказала.

Кому – ясно без комментариев.