Кара МакКенна - Трудное время

— Как плохая примета или что-то в этом роде?

Он снова пожал плечами, мышцы между ними нагромоздились.

— Не, я не суеверный. Мне просто кажется, что я никогда больше не стану тем пацаном, который думал, что все эти вещи — преданность и кровь, и все остальное — просто какое-то дерьмо, которое ему нужно набить на свою кожу.

— Кажется, понимаю.

— Я думаю, они не плохие. Просто теперь они принадлежать кому-то другому.

Я изучала его кожу, следы этого золотого загара, затянувшегося до самого прихода нового года. Я прижала снежно-бледную ладонь к его спине.

— Какие у тебя корни, кстати.

— Куча всяких. В основном, со стороны отца — французские, канадские и немецкие, а моя мама наполовину пуэрториканка, наполовину ирландка.

— Вот это смесь. — Сложная, как и он.

— Всего понемногу… Они могли бы быть неотесанными, но в противном случае я считаю, что моя семья дальтоники.

Хотелось бы мне сказать тоже о своей семье. Мои родители никогда бы не сказали ничего не толерантного вслух, и они оба несколько более развитые, чем поколение, которое их вырастило…, но старые предубеждения сохранились.

Когда Эрик встал, я позволила кончикам пальцев пробежаться по его спине, затем следила за его задницей, когда он прошел к двери. Я откинулась снова на мятые простыни, и прислушалась, когда полилась вода.

В моем душе преступник. В моей постели был преступник. В моем теле. Но было так легко забыть о том, как мы встретились, воспринимая это минуту за минутой. И, слава богу. Если у нас что-то получится, мне нужно сфокусироваться на будущем — не на месте, в котором мы встретились или на ошибках, которые он совершил, чтобы попасть туда.

Хотя, он не считал это ошибкой.

Я встала и направилась в кухню, чтобы сварить кофе. Если я пригласила его в свою постель, должно быть, я, хотя бы наполовину преодолела это кавернозный разрыв между действиями Эрика и нашими различными взглядами на них. Я просто обязана, или иначе, чтобы между нами ни было, у этого нет шанса. А это заслуживает шанса. Эрик заслуживает шанса.

Именно в тот момент, когда я вставила фильтр на место и нажала кнопку «Вкл», я нашла решение этой проблемы. Философию, чтобы превзойти его праведность и мое опасение.

Если бы он не сделал этого, я бы никогда не встретила его.

Я бы не вернула свою сексуальность, еще черт знает как долго. Не чувствовала бы себя живой, такой как сейчас. Не испытала бы все те чудесные вещи с ним прошлой ночью в постели.

Возможно, я не одобряла его действия…, но я буду лгуньей, если буду отрицать, что благодарна за это.

Я достала ингредиенты для блинчиков, обрадовавшись, что они все у меня имелись. Я услышала, как открылась дверь ванной, слышала шаги Эрика, которые проскрипели по моей комнате. Вскоре он появился на кухонном пороге, одетый во вчерашнюю одежду.

— Присаживайся, — сказала я, махнув в сторону маленького кухонного стола у окна. — С чем ты пьешь кофе?

— Сахар и сливки, если у тебя есть.

Я сделала для него напиток, надеясь, что он в миллионы раз лучше, чем тюремный. Я хотела баловать его сегодня всеми возможными способами.

Он сидел так же, как и в Казинсе во время обсуждения книги, лениво и, раздвинув широко ноги, и мне показалось, что на дворе снова август. Мое сердце подскочило, когда он сделал глоток и закрыл глаза с улыбкой полной восторга.

— Достаточно крепкий?

— Я вечность не пил такого хорошего кофе.

— Когда в последний раз ты ел блинчики?

— Когда вышел.

Мои плечи поникли.

— Ну вот. А я надеялась, что буду первой во всем.

— Прости, моя мама и сестра переплюнули тебя в этом.

Я нашла венчик и взбила тесто в пластиковой миске.

— Они встретили тебя утром, когда тебя выпустили?

Он кивнул.

— Они привезли мой грузовик и кое-какую мебель, чтобы заставить квартиру, в которой я засел. Кучу старой одежды, но она больше не подходит мне — я был жилистым парнем, когда меня посадили. Мы ходили в IHOP.

— Что ты заказал?

— Сосиски. Два вида сосисок. — Он улыбнулся при этой мысли. — Мясо в тюрьме отвратительно.

— Могу представить. Что еще?

— Блинчики, яйца, все с маслом. Но кофе и вполовину не был таким хорошим, как этот, — сказал он, подняв кружку. — Или, возможно, этим утром все особенно лучше.

— Почему бы это? — спросила я застенчиво.

Он фыркнул, сузив глаза, и похлопал по бедру.

— Иди-ка сюда.

Я отставила миску в сторону и вытерла руки о посудное полотенце. Я села на его колено, просунув ногу между его расставленных ног. Теплые ладони смело пробежались по моей талии, по моим бедрам.