Степан Чепмэн - Тройка

В 2000 году здание библиотеки было разнесено в щепки высокочастотным излучением. Но внизу, в подвале, призрак Наоми продолжал сторожить окаменелости. Нервные ткани рептилий могут проводить импульсы со скоростью от трех футов в секунду. А навсегда — это очень долго.

В 2342 году окаменелости были повторно обнаружены во время поисков, организованных Атлантическим проектом палеогенетического восстановления, проводимым Комиссией межпланетного почвообразования. Для проекта они оказались подходящим исходным материалом. Комиссия основала планету, предназначенную для выращивания проса. Но почва там была очень скалистая. Они предполагали использовать там видоизмененных апатозавров, владеющих речью, в качестве тягловых животных. А потому окаменелые остатки Наоми подверглись тщательному сканированию.

Ее призрак с одобрением наблюдал за тем, как заново формируется ее тело. Он завис над прозрачными стеклянными пробирками, где выращенные ткани постепенно принимали форму нужных органов. Сначала были подготовлены сохранившиеся после войны остатки человеческих мозгов, пятьдесят штук. Потом вокруг этих мозгов нарастили черепа. Работники аккуратно сшивали различные ткани с помощью аэрозольного энзиматического желе. Потом пятьдесят грудных клеток были вставлены в пятьдесят позвоночников, а в черепа врезаны зубы. И наконец была нашита кожа.

Это не были настоящие бронтозавры. Они разговаривали, а не кричали, и были бесполыми. Но они были вполне похожи. Призрак Наоми выбрал себе одного, нырнул в него, как в теплую ванну, о которой давно мечтал.

Комиссия заслала ее в глубокий космос, она летела на борту серебристого сигарообразного корабля, который все дальше удалялся в безмолвную пустоту космического пространства. Корабль вез тысячу человек, запас еды, машины, семена, сборные дома и домашних животных. А размером он был приблизительно с бильярдный кий.

Как такое может быть?

Для освоения новых планет использовались ЭУТ, Экстрауменьшительные технологии. Любой объект можно было провести через серию гравитационных колодцев, которые сначала ослабляли внутриатомные связи внутри объекта, а затем спрессовывали его в миниатюрную плату и помещали в кварцевую решетку. Короче говоря, ЭУТ могли спрятать бронтозавра в едва видимой глазу песчинке.

Потому и серебристый корабль мог быть не больше бильярдного кия.

Когда корабль загружали, Наоми была спрессована на микрочипе вместе с женщиной по имени Ева и джипом на солнечных батареях по имени Алекс. К несчастью, в результате ошибки программистов эти трое, сохраненные на одной плате, перемешались друг с другом.

По идее, они должны были в результате умереть. Эта ошибка загрузки была обнаружена лишь год спустя, их уже увеличили до нормальных размеров. По каким-то неясным причинам они все вышли из микрочипа как новенькие.

Или видимо как новенькие. Они начали слышать голоса друг друга в своих головах. И они сошли с ума. Голоса в конце концов свели их с ума, но их болезнь была не столь проста. Они были объединены в одну голограмму. А любая часть голограммы…

— Наоми, сложи кусочки вместе.

…содержит в себе целое.

Но ничто не живет вечно. Музыкальная шкатулка, например, играла все медленнее.

— Я буду произносить серии слов, — проговорила белая крыса в медицинском халате. — Мне бы хотелось, чтобы в ответ вы произносили первое слово, которое вам придет в голову. Договорились?

Напротив крысы в кресле сидел робот-гуманоид с лицом из черной кожи и красными стекляшками на месте глаз.

— Хорошо, — ответил робот.

— Муж?

— Жена.

— Истина?

— Ложь.

— Отец?

— Сын.

— Семья?

— Мертва.

— Луна? — спросила крыса.

— Кровь, — ответил робот.

— Жена?

— Убита.

— Сумасшедший?

— Ученый.

— Тюрьма?

— Крыса.

— Лабиринт?

— Лабиринт? — повторила крыса, не сводя взгляда с робота.

— Убийство, — сказал Алекс.

И в тот же момент погасли все огни.

На небольшой поляне посреди джунглей Малайзии на голой земле у костра лежала на спине старуха. Преподобная Уивер, стоя на коленях рядом с ней, высасывала у нее из живота яд.

Вокруг костра покачивались в едином ритме женщины в ярких шелковых саронгах. Глаза их были закрыты, они пели древнюю обрядовую песню исцеления.

Помощница Уивер держала в руках деревянную чашу, наполненную водой с плавающими в ней орхидеями. В эту чашу Уивер выплюнула черный сгусток яда, смешанный с кровью. Потом она проговорила благодарность Ганеше, исполнила благословляющий ритуал и помогла старухе сесть.