Сара Аллен - Сахарная королева

Она плакала очень долго, пока не иссякли слезы. Тогда она затихла и замерла, с потрясением обнаружив себя в его объятиях и боясь шелохнуться, потому что ей не хотелось, чтобы он отпускал ее.

— Лучше? — спросил он, и она услышала, как гулко звучит голос у него в груди, к которой она прижималась ухом.

Она взглянула на него и кивнула. Они долго смотрели друг на друга.

Потом он медленно склонил голову, очень медленно, чтобы она могла отстраниться, если бы хотела. Именно так ей и следовало поступить. Она ведь была женой Марко Сиррини, прекрасной и холодной, точно снежная королева. А он — простым работягой, сыном владельца маленькой таксомоторной компании. Но именно по этой причине, и еще по сотне других, она не отстранилась.

Его губы наконец коснулись ее губ, и она вдруг почувствовала, что живет, начала оттаивать. Если бы не Роули, она никогда не познала бы этих чувств. Она никогда не узнала бы, где у нее сердце. Он показал ей, что оно у нее есть.

А она за это разбила сердце ему.

Маргарет стало холодно, она очнулась от воспоминаний и обнаружила, что они стоят перед недавно отремонтированной гостиницей «Даунтаун-инн», где должен был состояться благотворительный банкет. Роули уже успел распахнуть перед ней дверцу. Она подняла на него глаза; ветер трепал его волосы, рвал воротник куртки. Маргарет охватило странное удовлетворение, похожее на то, которое она испытывала, когда порой видела его во сне. Конечно, придется еще объясняться с Ливией Линли-Уайт, но, пожалуй, на этот раз она все же простит Джози. Но только на этот раз.

Роули медленно протянул руку, чтобы помочь ей выйти.

И Маргарет, сделав глубокий вдох, впервые за сорок лет коснулась его руки.

На следующее утро Адам поднялся на крыльцо дома Сиррини с почтой в руках. Наконец-то пошел снег. Адам уже давно чувствовал его приближение. Он всегда мог предсказать снегопад за несколько дней. Он любил снег, во всяком случае, раньше. Теперь белый покров был лишь напоминанием о давних счастливых днях. Когда-то Адам верил, что в такую погоду всегда случается что-то хорошее, но это было еще до того, как в один снежный день он едва не погиб. Он сознательно отрешился от того человека, каким был когда-то. Тот Адам был легкомысленным и безрассудным. Адам теперешний стал осторожным и осмотрительным. Судьба подарила ему второй шанс. Именно такую жизнь он теперь должен вести.

Впрочем, на жизнь это было похоже далеко не всегда.

Хотя это в нем говорил тот, старый Адам.

Он опустил почту в ящик и стал ждать, когда появится Джози. Но она все не появлялась, и он нахмурился и почесал лоб. Это же просто смешно! Ну, знает он, что она в него влюблена. Но он все равно хочет ее видеть! Почему нужно что-то менять? Недолго думая, он постучал в дверь.

Открыла миловидная миниатюрная женщина с кожей цвета карамели и с любопытством воззрилась на него.

— Почта? — осведомилась она.

— А, ну да. — Он сунул руку в ящик, вытащил оттуда корреспонденцию и показал ей, чувствуя себя идиотом. — А Джози дома?

— Олдси?

— Нет, Джози.

— Не волнуйся, Хелена. Я сама со всем разберусь, — неожиданно послышался голос Джози, и она появилась на пороге.

Хелена исчезла, а Джози осталась стоять в дверях и настороженно смотрела на него. Потом ее взгляд устремился поверх его плеча, и она просияла.

— Снег! Наконец-то! — воскликнула она и толкнула сетчатую дверь. — Я столько дней его ждала!

Она подошла к ограждению крыльца и высунула руку, подставив ладонь мокрому снегу. Она любила снег. Это было странно. Хотя он знал, что она любит снег. Успел выучить за три года.

— До чего же красиво.

— Снегу будет много. Самое то для снеговиков, — заметил он и подошел к ней.

Она рассмеялась, как будто такая мысль никогда не приходила ей в голову.

— Ни разу в жизни не делала снеговика.

— Серьезно?

Она кивнула.

— У нас тут такие правила.

Теперь он смотрел на нее в упор, на ее темные блестящие волосы и бледную кожу, такую светлую, что она походила на холодную сметану.

— Зря вы меня избегаете, Джози, — сказал он. — У вас нет никаких причин от меня бегать.

Она смотрела прямо перед собой, на снежинки, и вдруг замерла, стала совершенно неподвижной.

— Все в порядке. Меня устраивают такие отношения, какие у нас есть, — продолжал он.

— Ну еще бы.

— Что вы имеете в виду?

— Ничего.

— Нет, я хочу знать.

— Я имела в виду, что это ведь вас любят, а не меня. — Она вдруг замахала руками, как будто пыталась зачеркнуть только что прозвучавшие слова. — О господи! — Она обернулась к нему. — Пожалуйста, забудьте все, что я тут наговорила.