Барри сидел на кровати, оглядывая себя в зеркале на комоде.
— Посмотри на меня! Мой нос распухнет, как у боксера.
— Уезжай сейчас же, — сказал Джона. — Просто уезжай, ладно?
— Ты был таким талантливым ребенком, — ответил Барри. — Таким свободным. До чего же здорово было на это смотреть.
— Ой, да заткнись ты.
— Я сделал для тебя все что мог, — сказал Барри. — О тебе же никогда не заботились, не поддерживали тебя. Тут не твоя вина. У твоей мамы был прекрасный голос, и грустно, что с ней такое случилось.
— Нет, — сказал Джона. — Ты не знаешь, о чем говоришь.
Сюзанна Бэй радовалась жизни на ферме в Вермонте. Ученики Муна приезжали издалека, чтобы ее услышать, поучиться у нее гитаре и вокалу. Джона не желал больше ни слова слышать о ней от Барри Клеймса, поэтому вышел из номера и отправился восвояси. Но у двери обернулся, импульсивно схватил банджо, сунул его в чехол и ушел с ним. Руки и голова тряслись, пока он спускался на лифте. Когда он приехал на первый этаж, там как раз расходилась после встречи с астронавтом публика, чрезвычайно довольная опытами с симулятором невесомости. Пока Джона шагал по коридору, пытаясь успокоить свою беспокойную душу, в кармане, вибрируя в самом паху, зазвонил телефон. Он потянулся за ним и увидел незнакомый номер, поэтому ответил осторожно и услышал женский голос.
— Привет, Джона. Это Кейтлин Додж. Итан подумал, что ты мог бы выпить с ним по бокалу на винодельне «Голубая лошадь». Если устраивает, тебя заберут через двадцать минут. Годится?
Джона согласился, хотя, наверное, зря. Он зашел в свой номер, быстро принял душ, затем направился к главному входу в конференц-центр, и через несколько минут на обочине притормозил черный «Приус». Водитель вышел, распахнул заднюю дверь, и Джона забрался в машину. Его по-прежнему трясло так сильно, что он плотно прислонился к дверце в поисках опоры.
— Как прошел день, сэр? — спросил водитель. — На лекциях успели побывать?
— Да.
— Там был астронавт, который привез симулятором невесомости. Ходили на эту встречу?
Джона выдержал паузу.
— Да.
— И каковы ощущения? Мне всегда хотелось испробовать на себе.
Джона чуть распрямился.
— Сначала страшно, — ответил он. — Понятия не имеешь, что с тобой случится.
— Ясное дело, — сказал водитель. — Предвкушение.
— Но через некоторое время осознаешь, что контролируешь ситуацию, что есть только ты и эти элементы. И в конце концов становишься другим.
— До сих пор эффект ощущается? — спросил водитель.
— Да, до сих пор.
* * *
В патио винодельни «Голубая лошадь» все, кроме Итана Фигмена, который захватил место в тени под зонтом, сидели на солнцепеке с большими винными бокалами и тарелочками с пекорино и оливками. Со всех сторон на Итана украдкой поглядывали участники конференции, но подойти к его столику никто не решался. Джона сел напротив Итана, до сих пор ощущая, как тело бьет дрожь. Подали вино «Сира», «озорное», как выразился сомелье, тут же деликатно исчезнув, и Джона собрался было осушить бокал залпом, но на полпути прервался, поскольку заметил удивленный взгляд Итана.
— Что такое? — спросил Джона.
— Сбавь обороты, ни к чему так пить. Прямо как ребенок со стаканом молока . У тебя даже винные усы нарисовались.
Джона послушно притормозил. Взял оливку и попытался проявить к ней интерес. Но рука была нетверда, и скользкая оливка упала на землю и, словно каучуковый мячик, ускакала в кусты.
— Извини, — произнес Джона. Тут же он закрыл лицо руками и жалобно всхлипнул. Потрясенный Итан встал и перебрался на место рядом с ним. Теперь они сидели плечом к плечу, отвернувшись от остальных сидящих во дворике, и смотрели на безмятежные, залитые солнцем виноградники и длинные тонкие побеги.
— Рассказывай, — сказал Итан.
— Не могу.
— Да просто возьми и расскажи.
— Я кое-что сделал, и назад уже не отыграть, понимаешь? Совершенно на меня не похоже . Хотя на самом деле ты, наверное, думаешь, что вообще не знаешь, что похоже на меня, а что — нет . Ты никогда не просил рассказать о своих делах, в чем-то признаться.
— А зачем мне это? — спросил Итан. — Я не католик, я толстый еврей. Но я знаю, что зря ты так настроен, Джона. Если ты несчастлив или думаешь, что пропал…
— Да, пропал. Именно так.
— Тогда ты можешь что-нибудь сделать. Ты уже попадал в подобную ситуацию. Твой святой отец, преподобный Мун, помнишь? «Преподобный Мун нас унесет»?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу