Станислав Родионов - Избранное

— Так, — сказал он и стал читать дальше: — «Сел он однажды на сивую кобылу и поехал искать Бабу Ягу». Вы пишете для детей, для пионеров, и вдруг — кобыла. Красиво ли это?

— Можно заменить на мерина.

— Это все равно.

Вот те раз, подумал я, два образования, а кобылу от мерина не отличает.

— Да и кто в наше время ездит на лошадях?! Вот вы на чем ездите? — спросил он.

— На велике.

— Видите, — обрадовался редактор, — так пусть и он едет современно, в своей «Жигули»… э… э… э… в своем «Жигуле», в своих «Жигулях», а не на сивой кобыле.

Я исправил, мне-то пусть.

— Теперь насчет яги… Что такое яга? Баба — понятно, а вот яга?

Откровенно говоря, мне тоже баба была понятна, а яга не очень.

— Каково семантическое происхождение слова?

— Яга и яга… Костяная нога, — объяснил я.

— Это вы говорите не о семантике, а о протезе. Какой вы себе представляете ягу?

— В макси. А вообще-то я ее не видел, — буркнул я.

— Вот, не видели, а описываете. Вычеркнуть ягу, а бабу оставить. Но в заглавии сохранить обеих. Дальше: «Видит, навстречу ему бежит волк». Какие же волки в городе, дорогой товарищ?!

— Можно на кошку переделать, — предложил я.

— Зачем же! Мы бережно относимся к авторскому тексту. Не волк, а Волков! Исправили? Дальше: «Куда едешь? — спрашивает волк». Значит, у нас будет: «Куда едешь? — спрашивает Волков». Дальше: «Ищу бабу-ягу, — отвечает Иванушка». Ну, тут мы уже договорились, ягу выбрасываем, Иванушку заменяем…

Я только успевал исправлять — толковый был редактор, мне бы и трех образований на такое не хватило.

— «Я тоже ее ищу, — говорит волк. — Возьми меня с собой», — «Садись сзади, — отвечает Иванушка». Вот здесь ничего не скажешь, все жизненно, только имена заменить. Дальше: «Видят, летит в небе лебедушка…».

Редактор задумался. Я уже знал, о чем он думает, — о том, что лебеди в городе не летают, поэтому предложил:

— «Видят, летит в небе Лебедева».

— На чем… летит?

— На этом… вертолете.

— Можно же проще: «Видят, стоит Лебедева». А?

Я исправил.

— «Куда летишь, лебедушка? — спрашивает Иванушка», — прочел дальше редактор.

— «Чего стоишь зря, Лебедева?» — вошел я во вкус.

Редактор улыбнулся и протянул мне мою сказку:

— Вот вы и поняли. Ну, что там получилось?

Я прочел вслух:

— «Баба-яга. Сказка. Жил красавец Вадим. Сел он однажды в «Жигули» и поехал искать бабу. Видит, навстречу ему бежит Волков. «Куда едешь?» — спрашивает Волков. «Ищу бабу», — отвечает Вадим. «Я тоже ее ищу, — говорит Волков, — возьми меня с собой». — «Садись сзади», — отвечает Вадим. Едут дальше. Видят, стоит Лебедева. «Чего зря стоишь, Лебедева? — спрашивает Вадим. — Небось хаты нету?..»

И я пошел дальше, заменяя и вставляя по ходу. Сказка получилась интересной: Лебедеву они посадили в машину, прихватили еще Утицыну и поехали к ней на квартиру, а уж туда-то и пришла баба-яга, костяная нога, — Вадимина жена с протезом.

Эту интересную сказку напечатали. А я на радостях так и пошел критиковать редкозубый паркет и блочный микрорайон. Скоро до стройтреста доберусь.

Внимание, внимание, мой микрофон вместе со мной находится на хоккейном состязании. Точнее, я сижу в застекленной будке. Работают все телекамеры и шесть массажистов. Нет, не все телекамеры работают — одна разбита шайбой. Вот массажисты все работают.

Игра волнительная. Некоторым болельщикам кажется, что обе команды слегка рассержены. Но матч дружеский, поэтому если хоккеисты и бьют друг друга, то беззлобно, от души. Это естественно: трус не играет в хоккей — трус играет в шахматы.

Но вернемся на поле. Вот двое хоккеистов прижали третьего к борту — все по правилам. Странно, но третьего нет… Кого же они прижали? Ага, третий оказался за бортом. Так сказать, просочился сквозь бортик. Болельщики перебрасывают хоккеиста обратно. Игра остановлена — приглашается столяр заделать дыру в бортике. Да, ничего не скажешь, хорошая физическая подготовка у ребят. Нет, не очень хорошая — один упал и лежит. Интересно, отчего это он? Судья не знает. Очнется — спросим. Товарищи уносят его с поля на клюшках, как унесли принца Гамлета на шпагах в одноименном фильме.

Да, Гамлет не смог бы играть в современный хоккей — пока он бы раздумывал, бить клюшкой противника или не бить, его бы моментально огрели.

Вот опять кого-то понесли… Нет, не кого-то, а чего-то. Вернее, и чего-то и кого-то: понесли ворота, а в сетке лежит вратарь. Сильно он ворота погнул. Неужели головой? Очнется — спросим.