Никколо Амманити - Да будет праздник

Чиба попробовал было защищаться:

– По правде говоря…

– Да ладно тебе, самый что ни на есть отстой.

Фабрицио сдался и кивнул.

– А история с той девицей, дочкой… Не помню кого, но это ж тоже позор.

Чиба поморщился:

– Ну, хватит уже.

– И что с тобой сталось? Ровным счетом ничего. Сколько твоих книжек разошлось благодаря этим так называемым пятнам позора? Немало. И все твердят, что ты гений. Вот видишь? То, что ты зовешь пятном позора, – всего лишь отблики шоу-мира, придающие персонажу блеск и великолепие и делающие твою фигуру ближе к людям и симпатичнее. Если этических и эстетических норм больше нет, то само собой отмирает и понятие репутации. – Бокки наклонился к Чибе и душевно обнял его. – И вообще, знаешь, кто единственный не совершал в жизни позорных поступков? Ни одного?

Писатель покачал головой.

– Иисус Христос. За тридцать три года жизни он ни разу не облажался. Этим все сказано. А теперь сделай мне одолжение. Возьми-ка эту карамельку. – Бокки вытащил из кармана овальную таблетку фиолетового цвета.

Фабрицио недоверчиво на нее взглянул.

– Что это?

Бокки выкатил глаза так, что глазные яблоки выступили из орбит, как у болотной жабы, и загадочным тоном старого торговца редкими пряностями объяснил:

– Фенолгидрохлорид бенджорекс. Не абы какой галлюциноген, по обычным каналам не добудешь. – Он хлопнул себя в грудь. – Особенная штука. Этот товар есть только у дяди. Представляешь себе всякие волшебные грибы, мескалин, экстази и прочие МДМА? В сравнении с этой таблеточкой все они все равно что гутталакс. Это средство внесено Human Rights Watch в категорию химического оружия. Его использовали в нейропсихиатрических экспериментах в русских тюрьмах, чтобы вернуть в детство чеченских террористов, и в русском центре космических исследований при изучении психотропных эффектов в условиях невесомости. Сейчас мы с тобой примем по одной – увидишь, как этот балаган разом превратится в страну Оз, и мы с тобой оттянемся по полной. – Бокки сунул таблетку в карман Чибе, но тот в ужасе отшатнулся и как ужаленный вскочил из-за стола.

– Бокки, твои дела совсем плохи. Ты не только наркоман, ты еще и псих. Хочешь со мной разделаться, признайся. Ты ненавидишь меня. Чеченцы… невесомость… конец эпохи репутаций… Сделай одолжение. Умоляю тебя. Оставь меня в покое. Между нами никогда не было никакой близости. Даже в лицее. Мы никогда не были ни друзьями, ни братьями, никем, черт возьми. У нас нет ничего общего, так что будь так любезен, оставь меня в покое, а если встретишь меня на дороге, сверни.

Бокки улыбнулся.

– О’кей. – Достав другую таблетку, он сунул ее в рот и допил мохито.

Саса Кьятти тем временем перешел к охоте на тигра.

– Как учит нас викторианская традиция, охота на тигра ведется верхом на слонах. Я нашел четыре великолепных экземпляра в Краковском цирке и установил на их спинах корзины, сплетенные вручную в Торре-Аннунциата и вмещающие до четверых охотников. Каждое животное ведет индийский махаут, который знает своего слона как самого себя. Тигра зовут Кира, ей пять лет. Я купил ее после долгих переговоров в Братиславском зоопарке. Эта красавица-альбиноска, как моя вторая половина, с которой пришлось еще больше потрудиться, чтобы уговорить ее стать моей спутницей. Охота продлится три часа и завершится ужином в плавучих домах. Там вас ждет фуршет с блюдами индийской кухни.

В нескольких десятках метров, укрывшись за кухонными павильонами, Звери Абаддона собрались на экстренное совещание.

– Мы по уши в дерьме! – начал Мантос.

Мердер, жуя тост с осетриной, промычал:

– Что такое?

– Ларита не идет на охоту.

– Я же вам говорила. Она “зеленая”, – удовлетворенно хмыкнула Сильвиетта.

Мантос начинал выходить из себя, но постарался сохранять спокойствие.

– Молодец! Ты знала это! И что теперь? Теперь мне придется вводить в действие план “Б”.

Зомби, до сих пор сидевший в сторонке с мрачной физиономией, вскочил на ноги. Он аж дрожал, глаза были воспалены.

– Довольно! Хватит с меня, – взорвался он. – У тебя, значит, и план “Б” имеется? Как будто существовал план “А”! Тут-то и видно: никогда тебе, дорогой Мантос, не быть Куртцем Минетти или Чарльзом Мэнсоном. Ты… ты действуешь наудачу. Это не сатанистская секта, это секта неудачников. Эти двое, которые… – Он махнул в сторону Мердера и Сильвиетты. – Лучше я промолчу. Вы дилетанты, вот в чем все дело. Этой дерьмовой истории надо было положить конец тогда в пиццерии. Надо же мне было связаться с вами. Ты, Мантос, тоже разочаровал меня. Привозишь нас сюда и объясняешь план действий на клочке из атласа!.. Тебе самому не смешно? Дюрандаль… Похищение в лесу… Самоубийство… Станем сектой номер один в Италии. Уложим ее духовым ружьем! Знаешь, что я вам скажу? Идите вы все в задницу! – И он зашагал в сторону дороги.