Андрей Никулин - Я - АЛКАШ

- Я к Эле… Прощайте, пацаны…- кричал нам Лом.

Первыми опомнились армейцы. Неудивительно ведь у них не было за плечами бессонной ночи в компании с умалишенным. Трое «вояк» вскочили в маленький ялик и догнали катер, который всё сильней сносило в Ангару. Пока наши старшие товарищи совершали подвиг, я, Валек и Елисей вкратце посветили командира и комиссара в суть дела. Потап обозвал нас «распиздяями», что случалось с ним очень редко. Потом начальники и пять «вояк», нам Потап решил не поручать такого важного дела, отвезли Лома в порт и как мы, потом узнали, связался по рации с психиатрической больницей в Иркутске. Спецбригада приехала на удивление быстро. Видно работы у них мало, да и то верно, в Сибири, наверное, не часто сходят с ума, тут в почёте другие болезни. Как увозили Лома, мы не видели. Оставленные без начальства на пирсе, наша бригада забила на всю работу болт, и дрыхла под навесом, где хранились инструменты, до самого обеда.

- А вы не знаете, Ломов страдал какими-нибудь психическими заболеваниями? – спросил нас Потап уже вечером, когда мы вернулись в наш барак.

- Да вроде нет. А что?

- У него обострение, как у хронического шизофреника. Врач сказал, - и командир тяжело вздохнув.

- Ни хрена себе! – переглянулись мы.

А на следующий день дождь закончился, и наша бригада опять начала весело таскать мешки в порту. Только грустного парня Андрюхи Ломова среди нас не было.

сентябрь 1983г. порт Байкал – город Северобайкальск

После четырёхчасового пути наша «Комета» вышла на траверз острова Ольхон и очутилась в густом тумане. Подобное явление осенью на Байкале не редкость, но одно дело наблюдать всё это на берегу, на твёрдой земле, так сказать, и совсем другое, находясь на борту теплохода. Капитан «Кометы» тут же сбавил обороты турбины, теплоход сошёл с подводных крыльев, лёг днищем на воду и ползли мы со скоростью черепахи. Вокруг нас было сплошное молоко тумана, видимость нулевая и потому возникали не самые приятные ощущения, зная к тому же какая примерно под нами глубина. А тут ещё через небольшие интервалы стал раздаваться душераздирающий вой судовой сирены. Два долгих гудка, потом промежуток и снова – два долгих гудка…

Поехать в Северобайкальск за шмотками мы решили спонтанно. Стройотряд подходил к концу, в порту Байкал было противно и сыро – байкальская осень время отнюдь не привлекательное и довольно-таки унылое. Пить уже надоело. Честное слово. Тут и родилась идея смотаться на БАМ, городок Северобайкальск – это и был самый настоящий БАМ, с соответствующим снабжением и сказочным изобилием импортных товаров. По крайней мере, нам так расписали. Оставалось дело за малым, а именно уговорить командира отпустить нас. Но видно и Потап, наш боевой командир, уже конкретно устал за три месяца от своих бойцов. Он почти без всякого сопротивления отпустил нас, только предупредил, что если мы уедем, то вернуться ко дню отъезда отряда, скорее всего не успеем, и потому добираться до дома должны будем самостоятельно. Нас это нисколько не пугало, да и участвовать в грандиозной пьянке, неизменной «отвальной», которую наш стройотряд устраивал для портового начальства по окончанию работы, нам не очень-то и хотелось. Говорю же, пить надоело.

Потап выдал нам по пятьсот рублей аванса, причём сделал это как всегда эффектно. Уже в зале ожидания, расположенном на причале, перед самым отплытием и в присутствии множества других пассажиров. Потап раскрыл свой чудо-дипломат, где лежали «советские деньги ровными пачками», прямо на глазах у любопытствующей публики. Вручил каждому из нас пачку синеньких пятёрок в банковской упаковке, громко провозгласив при этом, что это только часть заработанного, потом пожелал счастливо съездить, да и был таков. Все без исключения пассажиры посмотрели на нас с уважением.

До Северобайкальска бегала «Комета», теплоход на подводных крыльях. Время в пути 10 часов. Мы даже не стали ничего с собой брать, ну, из напитков, я имею в виду, решили просто выспаться.

…Рёв сирены разбудил моментально. Спросонья мы не сразу определили, что именно случилось, но выглянув в иллюминаторы, всё поняли. Туман. Противный байкальский туман, который весь сентябрь по утрам выползал из тайги, настиг нас и здесь. Этот липкий утренний туман был очень неприятен, особенно когда знаешь, что тебя ждёт тяжёлая работа, а ты всю ночь пьянствовал и куролесил. Но здесь, на борту теплохода, было неприятно по-другому. Широта и глубина Байкала немного пугала. Да ещё эта сирена, словно вой собаки Баскервилей.