Андрей Никулин - Я - АЛКАШ

«Придется побеспокоить других парней»,- решил я и заглянул в комнату, где обитали пацаны с первого курса, те которые поехали в стройотряд в первый раз. Там было мёртвое царство. Все дрыхли без задних ног, оно и понятно, работа у нас была не из лёгких, вот парни и ловили момент, чтобы отоспаться. В комнату, где жили наши «вояки», так мы «дессятикласники» называли тех, кто стал учиться, отслужив в армии, я решил не заходить. Особых корешей среди них у меня не было, к тому же люди они были серьёзные и наши постоянные загулы им не нравились. В последней комнате была сборная «солянка». Там половина «давила на массу», два наших крановщика, татарина, играли в карты, а две койки пустовали.

- Здорово, пацаны. А куда это Колобка с Торбой унесло, в такую-то погоду? – кивнул я на свободные кровати.

- К своим тёлкам рванули. Сказали, что может чего пожрать принесут, - ответил, не отрываясь от игры один из «крановых». «Ага, принесут они вам пожрать. Они сейчас будут своих колхозниц трахать и самогон пить. А вы тут их ждите», - ехидно подумал я. Колобок и Торба были тоже «вояки», но степенности и солидности служба в вооружённых силах им не добавила. К тому же оба были ужасно похотливы. И не успев приехать на Байкал, они сразу же обзавелись постоянными подружками. Уже потом, когда мы оканчивали институт, Колобок по-пьяни как-то хвастался, что у него на Байкале растёт сын. Я лично нисколько не удивился.

Так ни солоно хлебавши, я вернулся к своим друзьям.

- Ну, где ты лазишь? Тебя только ждём!

- Да, нет ни у кого, ни хрена. Всех обошёл, - я присел за стол, на котором стояло шесть гранёных стакана, бутылка спирта, и сиротливо возвышалась горка комкового сахара.

- А где консервы? – с грустью обводя глазами стол, поинтересовался я.

- Эта сука, продавщица, тухляк подсунула. Мы только вскрыть банку хотели, а оттуда вонища на всю комнату. Ну, придёт она сегодня на танцы. Я её там раком поставлю! – Валек всегда был конкретным парнем.

- У нее, наверное, эти банки пару пятилеток валялись на складе, а сейчас решила продать. А я эту суку ещё так долго уговаривал! – Решут усмехнулся и, достав из тумбочки буханку хлеба, стал её резать на тонкие кусочки. - Хлебом будем только занюхивать!

- Да, с такой закуской нас со спирта унесёт на хуй, - коренастый, крепкосбитый и необычайно подвижный Зуб не мог просто сидеть за столом, он должен был всё время двигаться. Вот и сейчас он пританцовывал вокруг нас, пыхтя неизменной «беломориной».

- А где добытчик Тихон? Что он нам в клювике принёс? – я хотел знать упущенные подробности.

- А этот мудила, ладно, что картошки, видите ли, не нашёл, так он ещё вместо лука чеснока надёргал. А сейчас пошёл к Потапу просить, что-нибудь пожрать, сказал, что видел, как они с комиссаром ящик тушёнки тащили ещё до шторма,- самый неординарный «вояка» нашего курса Сан Саныч. Он не только не быковал как его одногодки, он и дружил исключительно с нами, с «десятиклассниками». Он совсем не оторвался от жизни за два года службы, и интересы у него были совсем как у нас: выпить и поебаться.

- Кто «мудила»? А это видел! – вошел Тихон и торжественно поставил на стол три банки тушёнки.

- О, живём! – любящий пожрать Мизик сразу же поднялся со своей кровати.

- Зуб, садись, не маячь, - и вот наш главный открывальщик и разливальщик Валек взялся за своё любимое дело.

«Вот мы сидим, шестеро студентов, в четырёх тысячах километрах от дома, пьём спирт. А завтра кончится дождь, и мы пойдём в порт, и будем таскать мешки с мукой или ещё с какими-то очень необходимыми продуктами, а вечером, несмотря на страшную усталость, рванём на танцы, и будем тискать по тёмным углам податливых местных баб. А потом уедем домой. И будет жизнь. Что с нами будет, парни, лет так через 25? Где мы будем, а главное, какие мы будем», - нет, тогда я так не думал. Это мои мысли сегодняшние. Тогда всё было легко и просто.

Третий день пить спирт при минимуме закуски – страшное дело. Даже нашим молодым организмам это стало не под силу. Уже на второй бутылке языки стали заплетаться, а мысли путаться. Общий разговор сбился на отдельные диалоги. Дым от выкуренных сигарет стоял коромыслом, на которое можно было вешать не один топор.

- Всё, хочу на воздух! – даже здоровенного Валека спирт и сигаретный смог доконал. Он, покачиваясь, вышел из-за стола и открыл дверь в коридор.

- Пошли хоть на крыльце покурим, - кивнул мне Валек.

- Пошли, - я взял мятую пачку «столичных» и тоже поднялся. Качало капитально.