Александр Трапезников - Похождения проклятых

Он замолчал, а Маша тихо промолвила:

— Теперь и я понимаю. Понимаю Олю Ухтомскую. Слезы на ее лице уже просохли.

— Кстати, где она? — спросил я. — Очень бы хотелось знать.

Появилась директриса. Рыхлая и измочаленная, с таким же одутловато-бледным лицом, как у даунов. Машу она вновь не признала. Видно, совсем плохо с памятью. Выяснив, что мы не комиссия из Минздрава, она немного успокоилась.

— А то уже нас год как закрыть хотят, — сказала директриса. — Каждый месяц проверяющие. И все из-за той поганой статьи одной журналюги, встретить бы мне ее! Уж я ее хорошо запомнила — вырву ноги из задницы! — и женщина погрозила кулаком почему-то в сторону Маши. Та отвернулась, слегка покраснела и стала покусывать ногти.

— Я читал, помню, — вставил я. — Но та журналюга уже давно в Хайфу уехала, там теперь строчит. Но у вас ведь тут действительно все запущено, не гольф-клуб.

— А деньги? А лекарства? — запричитала директриса. — Откуда взять? То, что из бюджета области выделяют, так там же, в администрации, и разворовывают. Продукты сами из дома носим. Одежду добрые люди по поселкам собирают. Церковь местная только и помогает. А много ли у нее самой? И кто здесь работать-то будет, за такую нищенскую зарплату? Никого уже не осталось, я одна да еще несколько: не за деньги даже — душа болит.

— А Ольга Ухтомская? — спросил я.

— Она молодец, — похвалила женщина. — Бог послал.

— Справляется?

— Еще как! При ней дети и смирные становятся, и внимательные, все понимают, слушают, даже смеются. Тут ведь смеха нет — не услышите. Хохот — он там, в телевизоре, у Петросяна. А здесь сплошное горе. И слезы. А на Оленьке какая-то благодать лежит, она будто радость несет и исцеление. Ее это дело, ее. Вот уйду на пенсию, пусть на мое место становится, директрисой… А уж ту журналистку, пусть только вновь сунется, поколочу! — добавила женщина и снова погрозила кулаком. Опять Маше.

— И правильно сделаете, — сказал я. — Ну а где сейчас-то Ольга Ухтомская?

— А в мансарде! — ответила она. — Я ее утром видела. Идите.

Мы поднялись на второй этаж, потом еще выше, по шаткой деревянной лестнице, к мансарде. За дверью было тихо.

— Ну вот, — произнесла Маша. — Сейчас все и разрешится.

Я сначала постучал, затем, не услышав ответа, толкнул дверь. В небольшой комнатке, спиной к нам на стуле, у открытого окна сидела девушка. Читала книгу. Невзрачная кофточка, на голове — платок.

— Оля? — позвала Маша.

Девушка обернулась. Это была… Света Ажисантова.

— Так, — сказал я. — Здрас-сьте. Давно вас ищем. Где Ухтомская?

— Ольга уехала, — спокойно ответила ее подруга. — Я теперь тут вместо нее работаю. Пока временно, а там поглядим.

Она не то чтобы не удивилась приходу незнакомых людей, но будто бы даже ждала нас.

— Как уехала, куда? — спросила Маша. Алексей стоял молча, оглядывая комнату, бумажные иконки на самодельной божнице, фотографии на стенах.

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Она никогда не говорит, куда едет. Может быть, в подмосковное село Колоцкое, там Успенский женский монастырь с чудотворным источником. А может быть, давно хотела, в Мураново, к Барскому колодцу у церкви Спаса Нерукотворного. Или в Гремячий ключ, в Сергиев Посад. Или в Стромынь, на Дубенку, там тоже кладезь, еще от преподобного Сергия сохранился. Или еще куда, где есть святые родники.

— Зачем? — вопрос мой был глуп, это я сразу понял.

— Она набирает воду и привозит сюда, — ответила Света. — Дети от этого меньше болеют и даже поправляются. Вразумляются как-то. Она целыми сумками привозит, да еще рюкзак за спиной. Но теперь только в субботу вернется. А вам ее зачем надо?

Ажисантова была красива. Без всякой косметики. Какой-то особенной, слегка восточной красотой. Карие выразительные глаза, темные волосы и брови, точеное лицо с бархатной кожей. Ее можно было представить на светском рауте или в элитном клубе, но не здесь, в убогом и запущенном месте, рядом с мусорными кучами за окном, где продолжали копошиться дети. А читала она Псалтирь, как я успел разглядеть. Наверное, этим все и объяснялось.

— Ольга нам нужна потому, что… — начала Маша, но не знала, как закончить фразу. — Потому, что… я видела ее в Оптиной пустыни неделю назад. Вот.

— Да? Ну и что?

— Послушайте, Света, — вмешался я. — Давайте начистоту. Вас не удивляет, что мы знаем ваше имя?

— Нет.

— Мы уже шестой день идем по следу вашей подруги.

— А зачем? Я видела вас вчера в Новом Иерусалиме.