Хлоя Бенджамин - Бессмертники

В статье, PDF-версию которой он нашёл в сети, Руби названа самой юной миллионершей Лас-Вегаса.

Почему Дэниэл до сих пор об этом не знал? Потому что не хотел знать? Он избегал читать о выступлениях Руби и Раджа, чтобы лишний раз не вспоминать об их последней встрече, что закончилась скандалом, и не чувствовать вины за отчуждение. И сейчас невольно возвращается к событиям вчерашнего вечера. Дом они с Майрой купили в 1990-м, когда не могли позволить себе жильё в Корнуолл-он-Гудзон или Райнбеке и ещё верили, что Кингстон сейчас на подъёме. Дэниэл представляет, как Радж и Руби едут в город, мечтая увидеть историческое место, бывшую столицу штата Нью-Йорк, — а видят город, который до сих пор не оправился после закрытия завода «Ай-Би-Эм», где работали семь тысяч жителей. Представляет, как они проходят мимо заброшенного технологического центра на главной улице, обветшалого, полуразрушенного. Как восприняли они раскладушку в кабинете Дэниэла и дорогой сыр — как позор и попытку его загладить?

Дэниэл не в силах думать о том, что в понедельник ему предстоит вернуться на работу. Что будет, если он продолжит стоять на своём, когда речь зайдёт о допусках? Несколько дней назад он обратился к местному военному юристу с просьбой рассмотреть его дело. Майра, конечно, права, надо тщательно продумать защиту, но подобная просьба сама по себе унизительна. Кто он без работы? Неудачник, который сидит на коврике возле унитаза и читает о том, какой у зятя солярий? Всё это было настолько мерзко, что волей-неволей пришлось лечь в постель, чтобы скорей уснуть и больше об этом не думать.

А сейчас, одевшись поприличней, Дэниэл спешит на кухню. Радж и Руби, сидя за столом, потягивают апельсиновый сок и жуют омлет.

— Тьфу, — восклицает Дэниэл, — простите! А я-то хотел вам завтрак приготовить!

— Не за что извиняться. — Радж только что из душа, на нём очередной дорогой свитер, на этот раз серо-зелёный, и тёмно-синие джинсы. — Мы тут кое-что сварганили.

— Мы всегда рано встаём, — добавляет Руби.

— Руби ходит в школу к семи тридцати, — поясняет Радж.

— Кроме дней представлений, — говорит Руби. — В дни представлений мы спим сколько хотим.

— Вот как? — Дэниэл не знает, что сказать. Кофейку бы сейчас! Обычно его варит Майра, но на сей раз кофейник пуст. — Почему?

— Потому что выступаем допоздна, иногда до часу ночи или позже, — объясняет Руби. — В такие дни я учусь на дому.

Руби ещё в пижаме с Бобом Квадратные Штаны, из-под белой майки торчит розовый лифчик. Майка не то чтобы совсем в обтяжку, но Дэниэл бы не отказался видеть поменьше.

— А-а, — тянет Дэниэл, — как всё сложно у вас!

Руби оборачивается к Раджу:

— Вот видишь?

— Да что тут сложного? — возражает Радж. — Идёшь в школу — встаёшь рано, в дни представлений — поздно.

— Маму мою видели? — спрашивает Дэниэл.

— Ага, — кивает Руби. — Она тоже встала рано. Попили вместе кофе, и она ушла на тайцзи. — Руби кладёт на стол вилку — звяк! — А соковыжималка у вас есть?

— Соковыжималка? — переспрашивает Дэниэл.

— Ага. Мы с папой нашли сок в холодильнике, — Руби поднимает стакан, едва не расплескав, — но мы больше любим сами делать.

— Нет, — отвечает Дэниэл, — нет у нас соковыжималки.

— Не беда, — щебечет Руби, вонзая вилку в краешек омлета. — А что вы обычно едите на завтрак?

Вопрос совершенно невинный, но Дэниэлу тяжело даётся беседа. Вдобавок кофеварка не включается. Он засыпал в фильтр молотого кофе, налил воды, нажал на кнопку, но красный огонёк почему-то не горит.

— Я обычно не завтракаю, — отвечает Дэниэл. — Беру на работу кофе, и всё.

Тихие шаги на лестнице — и в кухню вплывает Майра. Волосы, свежевымытые и высушенные феном, разлетаются крыльями.

— Доброе утро! — говорит она.

— Доброе, — откликается Радж.

— Доброе, — вторит Руби и вновь обращается к Дэниэлу: — А почему вы сегодня не на работе?

— Вилка, милый, — замечает Майра. И, приобняв Дэниэла сзади, вставляет вилку в розетку. Тут же вспыхивает красный огонёк.

— Завтра же День благодарения, Ру, — объясняет Радж. — Сегодня у всех выходной.

— A-а. Точно. — Ещё уголок омлета. Руби ест его с краёв, оставив на закуску толстую, аппетитную серёдку. — Вы ведь врач, да?

— Верно. — Всю глубину его унижения — оттого что карьера, такая успешная, теперь висит на волоске — лишь подчёркивает особняк Раджа, кашемировый свитер, соковыжималка. С огромным усилием Дэниэл вспоминает вопрос Руби. — Я работаю в призывной комиссии. Проверяю, здоровы ли солдаты, можно ли их отправлять на войну.