Олег Лукошин - Капитализм (сборник)

Стиралка всех танцевать потащила. Попса звучит галимая, тошнотворная даже, но Максим смирился, потому что под обаяние девушки попал. А она откровенно этак бедрами двигает. Грудями дрыгает. Попкой о его передок трется. У него встал тут же. Пришлось в туалет сматываться, чтобы змея укротить.

– Представляете, – рассказывала Стиралка, когда он вернулся, – магазин, от которого я флаера раздаю, филиал открывает. Будут продавцов набирать. Сосиска, ты продавцом устроиться не желаешь?

Мысль такая к Максиму приходила не в первый раз. Работа продавца казалась ему привлекательной. Да и технике он был не чужд.

– Интересная информация, – отозвался. – Надо обдумать.

– Только они не в Волгограде его открывают, а в Саратове. Ну, да ты, насколько я знаю, перекати-поле, тебе махнуть туда – раз плюнуть.

– Махнуть не проблема, только и оседлой жизнью пожить хочется. Семьей обзавестись, – посмотрел он на нее выразительно.

– Какой ты правильный! – сверкнула она глазками. – А ты, Смеситель?

Тот поморщился.

– На фиг надо.

– Ну, все же лучше, чем на улице стоять. И зарплата намного выше.

– Да что зарплата. Я не за деньгами в промоутеры пошел. Так, год занять. Отец твердо пообещал, что летом в университет меня устроит.

– Да ты, значит, богатенький Буратино.

– Нет, что ты. Обыкновенный.

– Ну, тачка-то есть?

– Тачка есть, «Форд» подержанный, но разве это богатство? Богатство – это завод, это торговая компания. Это то, на чем капитал можно делать.

Максим вздрогнул.

– А тачку эту я знаешь сколько у отца выпрашивал? Три месяца! Еле купил ее, жмот. Я вот еще припомню ему это.

– Да и квартира есть, наверно?

– Квартира есть, родители приобрели в свое время. Только это тоже название одно, а не квартира. Двухкомнатная, в хрущевке. Я там не живу. Скучно одному. Так, друзей привожу, девчонок.

Стиралка слушала Смесителя со все более возрастающим вниманием. Такая она интересная в профиль…

После трех бокалов пива Максим окончательно определился со своими чувствами. Он влюбился. Он влюбился в эту чудную, нескладную, но такую необычную и жизнерадостную девушку, Девушку – стиральную машину. Он читал книги, в которых говорилось о Любви, он смотрел фильмы, в которых показывали Любовь, он слышал песни, в которых Любовь звучала, но никогда не верил в ее существование. Не думал, что ему суждено повстречаться с ней.

И вот – повстречался.

К сожалению, в кутерьме бара ему так и не удалось поговорить с ней тет-а-тет. Вскоре Стиралка уехала куда-то со Смесителем, но не на первом же свидании изъясняться о своих чувствах?

Да и не свидание это вовсе никакое. Так, дружеская встреча.

– Какая любовь, придурок?! – средь бела дня, без тумана и затемнений явился вдруг к нему Великий Капиталист.

Максим судорожно принялся шарить по картонным бокам в поисках «Капитала». Вспомнил, что на работу он книгу Маркса не брал. Слишком тяжелая.

– Да не ищи ты «Капитал» свой долбаный, – скривился Капиталист. – И пойми наконец, что не враг я тебе. Добра, лишь добра тебе желаю, глупышка ты неразумная.

Он сейчас в другой одежде предстал. Плащ, шляпа, перчатки. Брючные стрелки из-под плаща красовались, ботинки черные. Только трость в руке осталась. Элегантный.

– Оглянись вокруг, Максимушка, – отцовским тоном вещал Великий Капиталист, – разве ты не видишь, что твоя Стиралка давным-давно со Смесителем крутит?

– Это неправда! – пробормотал Максим.

– Ну, погляди на нее!

Поглядел: так и есть – Стиралка со Смесителем рука об руку гуляют, друг другу в лицо заглядывают и смеются то и дело.

– Это ничего не значит, – ответил Максим твердо.

– Да все это значит. Дала она ему за машину и квартиру. Потому что босячка безродная и удачным замужеством мечтает материальное положение поправить.

– Это неправда, – повторил Максим, но сомнения уже в голосе, опасения.

– Эй, Человек-шкаф! – подозвал Великий Капиталист одного из промоутеров. – Скажи, что ты видел сегодня утром?

– Сегодня утром, – радостно принялся докладывать Человек-шкаф, – Стиралка со Смесителем взасос целовались. И Смеситель ее за попку трогал.

– Понятно. Свободен. Эй, Человек-шестеренка! – подозвал Великий Капиталист другого промоутера. – Скажи-ка, что у тебя Стиралка на днях спрашивала?

Человек-шестеренка снял с головы маску и оказался теткой средних лет с красным испитым лицом.

– Стиралка на днях у меня совет спрашивала, – доложила Шестеренка, – как побыстрее залететь.