Юрий Зверев - Размышления о жизни и счастье

Не поймите, девушки, меня превратно. Я вовсе не призываю сохранять девственность до седин. Но всё же с трепетом нужно относиться к своему телу, и своего первого партнёра следует допускать к себе с большим отбором.

В жизни существуют важнейшие «одноразовые» моменты, определяющие дальнейшую жизнь человека: выбор профессии, выбор мужа, рождение ребёнка… К этим моментам не готовит не только школа, но, часто, и семья. Дружеские отношения с родителями — редкость. Вся ответственность за будущее ложится на девушку.

Парням тоже никто не объясняет, какой ответственный момент для женщины — её первая связь. Всё происходит вслепую, а потом женщина полжизни расхлёбывает последствия.

Парень не подозревает, что осознанная чуткость к девушке является главным элементом его культуры. Но кто сумеет ему это объяснить?

Люди вечно спорят о том, что отличает человека от животных? Оказывается всего лишь наличие девственной плевы. Но за ней прячется всё: душа, человеческое достоинство, счастье.

Я вдруг понял, что говорить умею только искренне, излагать то, что думаю, а этого языка посторонние люди не понимают. Наверное, и я не понял бы их, если бы они вдруг заговорили от души и по совести.

Люди потому и способны общаться, что своим искренним языком они не разговаривают. Люди выработали другой язык: общественный, поверхностный, вежливый с соблюдением внешней морали. Своим языком они только ругаются.

Общепринятого языка я не знаю. Теперь уже, признаться, и узнавать не хочу. Когда я пытался говорить им на работе, получалось плохо, казенно. Мне становилось стыдно, и я вообще умолкал.

Поэтому в преклонном возрасте я продолжаю говорить своим языком.

Эротическое развитие человека! Сколько необъяснимых тайн содержит оно, сколько неясного волнения, запретов, преодоления… Учёные пытаются что-то понять, составляют схемы, проводят тесты, но тайна остаётся за семью печатями. Для каждой девушки, для любого парня такое развитие — глубоко индивидуальный процесс. Ни сам молодой человек, ни окружающие его люди не могут понять и объяснить того, что происходит в расцветающем организме.

Каждый из нас в молодом возрасте пребывает в тумане неясных желаний, ожиданий какого-то невиданного события, встречи, счастья, чего-то необъяснимого, но, несомненно, прекрасного.

В юности мы часами говорим с другом или подругой (но обязательно с человеком своего пола) о чём-то таинственном и важном, а после даже не можем припомнить, о чём говорили. Нам кажется, что в этот момент мы безумно откровенны. Такой разговор — это попытка разобраться в себе, в тех бурях, которые мы переживаем.

Душа требует общения, кипит, а её горючим являются появившиеся в организме гормоны. Желудок требует пищи, голова — познания, а то, на что мы прежде не обращали внимания, то, что находится у нас между ног и покрывается нежным пушком, разве этот орган не привлекает к себе всё чаще и чаще. Всё связанное с ним становится интересным. Человек ловит сведения из разных источников — от школьной подруги, из учебника физиологии, из фильма о любви. О чём бы ни говорила девушка — об уроках, о музыке — эротическая тема неосознанно становится главной.

В это время молодого человека сдерживает стыд — естественный тормоз слишком раннего развития. Постепенно он отступает перед требованиями самой природы.

Эротическое развитие это таинственный, прекрасный и необходимый процесс и, если он развивается гармонично, то есть, без излишних потрясений, без скандалов с родителями, без унижения и упрёков — вырастает здоровый человек, готовый исполнить главную задачу природы — продолжить род.

Но как достичь того, чтобы в нашей дикой, нищей стране такое развитие шло бы без перекосов? Да и вообще, разве могут здесь быть какие-то правила, нормы? Каждый юноша, каждая девушка должны пережить это по-своему, приобрести индивидуальный (печальный или счастливый) опыт. И все люди, в конце концов, его приобретают.

А как это было у меня?

Помнится, за писю я стал себя трогать лет в девять. Это были неосмысленные, но приятные прикосновения. Голова вовсе не участвовала в этом процессе, не давала какой-то оценки действиям рук. Массировать двумя пальцами головку было приятно — и всё. Однажды в полумраке кухни я стоял, дрожал от возбуждения, дёргал нежную кожицу и чувствовал, что приближаюсь к чему-то неизведанному, к полёту, к озарению и восторгу. И он, этот восторг, наступил. Из глаз брызнули искры, голова закружилась и из меня на пол пролилась лужица душистой белой сметанки. Я едва устоял на ногах. Понять, что произошло, я был не в состоянии. Пошатываясь, побрёл в спальню, упал на кровать и, кажется, уснул.