Иван Сергеев - Два лебедя

Долго я не мог подойти к погруженному во мрак бараку. Тропинка, ведущая в деревню Сырковицы, все уводила меня в сторону, и я оказывался вновь на пустынном шоссе, над которым висел молодой месяц.

Когда я вошел в барак, многие уже спали, намаявшись на картофельном поле за день. Спал и Сергей Писарев. Я лег на пружинную кровать и постарался заснуть. Но сон не шел ко мне. Напряженный, трудовой день стоял перед моими глазами. Мне виделись покрытые лишайником валуны, сладкие дыни на зеленой лужайке и очаровательные девушки, передающие друг другу маленькую синюю картошку, которую мне предстояло съесть. Тревожная романтическая ночь была в самом разгаре, когда можно было на извилистой тропинке повстречаться со своей судьбою (многие девушки из женского барака еще гуляли), увидеть в небе шлейф пролетающей кометы Галлея и успеть загадать на эту ночь сокровенное желание. Все вперед гнала меня неуемная жажда знаний, ставшая с годами еще неодолимее и прекрасней. И тут я услышал тончайшее пение херувимов. Их легкое многоголосие не нарушало томной тишины ночи, сливаясь с далекими голосами планет. Их мелодия дошла до меня в виде голосов десяти планет солнечной системы, и передо мной предстала во всей своей первозданной красе Матрица. Символы, числа и знаки проходили передо мной, как на экране монитора, бесчисленными рядами. И когда я понял, насколько я еще далек от познания Матрицы, заговорил в моей стойкой душе невидимый помощник. Заговорил, как я и ожидал, голосом Сергея Писарева. А затем я увидел его серебряный ореол в образе сидящего Будды, который висел над безмятежно спящим Сергеем. Я мог себя поздравить: мозговой штурм начался. Высший Разум Вселенной сделал все, чтобы это познание состоялось. Для успешного познания Матрицы было использовано сразу два выдающихся интеллекта: мой, владеющий знанием «Двух точек» и, значит, наделенный способностью быстрого восстановления логического мышления с помощью вертикальных и горизонтальных колебательных систем, и Сергея Писарева, позволяющего мне выйти мысленно за пределы границ этих «Двух точек», чтобы найти неизвестные точки Матрицы.

– Виктор, ты меня слышишь? – раздался возвышенный голос Писарева в моем сознании. Его серебряный ореол парил во мраке барака и был мне хорошо виден. Я понимал, что начал получать информацию о вещах мне совершенно незнакомых. Сергей крепко спал, а подсознание его бодрствовало. Так угодно было Богу соединиться со мной. И, наверно, ничего не было совершенней этой информации. Светящееся хрупкое существо Сергея могло быть уничтожено во время нашего необычного эксперимента. Зато у меня было больше шансов добиться успеха.

– Неужели ничто не заставит его проснуться? – подумал я.

– А это как пойдет! – тут же бойко заговорил мой помощник. – Я должен помочь тебе решить весьма сложную задачу. Откуда я взялся, и кто меня послал – не столь важно. Об этом ты узнаешь, если справишься с заданием. К этим силам я отношу Высший Разум Вселенной. Выходит, ты не зря съел сырую картошку, потому что именно она подарила тебе эту удачу. Впереди у нас три ночи, и за эти три ночи мы должны слаженно поработать. Так что не теряй времени, приятель.

Три дня – это вагон времени. Мне казалось, что я достаточно подготовлен Сергеем и Светой для решения любой сверхсложной задачи. Особенно после того, как прошел девять кругов Ада. Мой тренированный годами организм мог выдержать любые перегрузки. Но как справится с перегрузками избалованный жизнью Писарев?

Впереди было всего три ночи. За это время может погибнуть не только мой верный помощник. Я сам могу быть надолго выведен из строя, если познание Матрицы пойдет наперекосяк. Я знал, что могу слишком далеко уйти мыслью за пределы барака и не вернуться. И, конечно, мог погубить своего помощника, используя его вместо «груши». Но тогда и мое положение значительно усложнится, потому что я стану вдвое слабее. Таким был расклад на предстоящие три ночи и два дня.

– Начинай строить космические фразы, – включился в работу мой верный помощник. Что это за фразы, да при том космические? Мои мысли, оказывается, должны быть объемными. Мне не следовало играть мыслями между звездами, созвездиями и галактиками, потому что это требовало слишком большого расхода энергии. Размеров барака, наверно, будет достаточно.

– Начинай, счастливчик! – первая объемная фраза непроизвольно строилась из слов, на которые падало логическое ударение. Слова уносились то влево, то вправо, и понять закономерность в их чередовании было невозможно. Я прекрасно понимал, что от меня требовалось, и даже несколько раз поиграл символами в созвездиях Кассиопеи, Лебедя и Рака – настолько велика была моя сила.