Рена Юзбаши - Скинхед

При выходе из клуба решаю, что надо бы подойти к Федьке, а то последнее время совсем перестали видеться, разве что на переменах в школе, да, в клубе накоротке пересечемся. Так уж расписано время — у него свои часы тренировок, у меня свои, а после клуба рад бы до постели доползти.

— Федька, ты домой? Пошли вместе?

— Извини, но я к Дашке в гости иду, у нас свиданьице. — Федька сияет, как начищенный горшок. — У нее шнурки на дачу отбыли, так что впереди веселая ночка!

«Танцуй, Россия! Не плачь, Европа! — пропел он, переиначивая песню. — У нее — самая, самая, самая лучшая попа!»

И он крутанул бедрами — зазывающим движением.

— А Наташка?.. — Я хотел спросить есть ли варианты, но Федька, даже не дослушав, махнул рукой:

— У нее, оказывается, парень есть, у них любовь-морковь, так что ты извини. — Федька снисходительно улыбнулся: — Да ты не расстраивайся, наступит и твой час. Когда-нибудь…

Не успел я и глазом моргнуть, как он ускакал к своей Дашке, оставив меня стоять в гордом одиночестве перед клубом. Вроде и устал, и поздно уже, и домой пора, но чего же на душе кошки скребут? А чего вдруг стало грустно? Только что такой подъем и сразу пустота. Я эту Наташу и разглядеть толком не успел, а все равно обидно. Мои размышления прервало появление Учителя. Я топчусь в нерешительности, не знаю, как тут быть. Может, подойти? Допустимо ли такое — запросто первым подходить к Учителю? А может, сделать вид, что не заметил? Моим колебаниям он сам кладет конец, шагнув навстречу мне.

— Ну что, солдат, домой не хочется? — На нем была шикарная черная лайковая куртка в сто раз лучше, чем приглянувшаяся мне соседская.

— И сам не знаю … — я замолк на полуслове.

Михаил улыбается:

— Ты сегодня выступал с душой, молодец. Тебе в каком направлении? — Я киваю головой в сторону своего дома. — Вот и хорошо, пошли вместе. Поговорим за жизнь.

— Я собирался завтра с тобой поговорить, но раз такая оказия, то грех не воспользоваться, — его голос звучал очень ровно, спокойно. В то же время что-то меня заставило собраться и подпоясаться, как любит говорить бабушка.

— Вообще-то, у меня все в порядке, — бодро поддерживаю я начавшуюся беседу.

— Значит влюбился? — Михаил засмеялся.

Смех у него не злобный, я даже сказал искренне-дружеский.

— Ты думаешь, ты один в свои шестнадцать лет мучаешься делами сердечными?

Нет, уж. Скорее умру, чем поведаю о своей глупой истории. Но что из того, девочку, которую я видел только раз закадрил кто-то другой, и я теперь нужен ей, как телеге пятое колесо. А про Иру и рассказывать нечего: нравится она мне и что? С тем же успехом мне Анна Семенович может нравиться.

— У меня другое — не нравлюсь девочкам, — честно признался я. — Видно, любовь не для меня.

— А ну взгляни наверх, — командует он, и я поднимаю голову и всматриваюсь в далекие звезды, которые светят, словно подмигивают мне.

— Даже они, другие миры, досягаемы человеку. Рано или поздно мы там окажемся. А ты приходишь в отчаянье из-за того, что кто-то опередил тебя с девчонкой. Такое в жизни случается на каждом шагу. И еще вопрос — кому больше повезло? Может, ты такую принцессу встретишь, что все только ахнут, когда увидят вас вместе?

— Я все понимаю, но кому я понадоблюсь в таком прикиде? — отчаянный взгляд в сторону Учителя. — С такой внешностью?

— А что не так с твоей внешностью? — Учитель удивленно смотрит на меня. — А после того, как избавился от волос, вообще, стал парнем хоть куда. Никита вон говорит, через пару месяцев богатырем будешь. — Я вижу: учитель говорит убежденно, верит, что все так и будет.

— А вот насчет прикида… Давай-ка присядем, — мы тем временем подошли к скамейке, стоящей на остановке, неподалеку от нашего дома. — Не буду скрывать, Федька рассказал про твои мучения насчет кожаной куртки.

Ай — да, Федька, ай — да, браток! Встречу — убью, и сделаю это голыми руками. Учитель без труда улавливает смятенье, разбушевавшееся во мне:

— Ты не злись на Федьку. Вспомни лучше, вы назвали друг друга братьями. А я для вас всех, как отец. Так что нечего тут глазами сверкать, думая, что лучший друг — предатель. Лучше посмотрим на твой план. Итак, ты намерен взломать дверь соседа, пробраться в его квартиру, забрать, точнее, выкрасть принадлежащую ему куртку? Я правильно понял?

Вопрос звучит строго. И я начинаю соображать, к чему он клонит.

— Да, Учитель, все правильно, — соглашаюсь я, потому как суть замысла изложена в точности, как есть.